Он сомневается, но я уже всё решила и сдаваться не собираюсь. Отвечаю категорично, продолжая крутиться перед зеркалом в нежно розовом платье с блестящим атласным корсетом, рукавами-воланами и пышной фатиновой юбкой миди:
— Абсолютно.
С лодочками в тон наряд смотрится очень даже ничего, но всё же — не столь идеально, как мне бы того хотелось.
«Помнишь детский мультик про котенка по имени Гав? — мой выдуманный собеседник решительно отбрасывает черный смокинг. Он растворяется в воздухе, и в лапках чертенка тут же возникает белый, который тот принимается примерять с прежним усердием. — «Я тебе: там тебя ждут неприятности, Милашечка. А ты мне: как не ходить, они же ждут?».
А я мурлычу нараспев:
— Там меня ждет Никита, поэтому я пойду.
Расстегиваю замок платья и стягиваю через голову.
Бросаю на кровать пышным розовым облаком и беру следующее: серебристое. Оно искрится и переливается мириадами сверкающих блесток. Надеваю, поправляя тонкие бретельки на плечах и снова смотрюсь в зеркало.
«Поправка, дорогуша: он ждет там Дубинину, а тебя там вполне может ждать Нестеров, с которым мы с тобой коллегиально решили никогда больше не встречаться».
Еще вчера я переживала по этому поводу, но потом поняла, что страшного на самом деле, ничего не произошло, скорее, даже, наоборот. Во-первых, деньги в конверте, которые Нестеров отказался забирать, я сочла компенсацией за собственные моральные страдания. Во-вторых, моё желание не понравиться Марку исполнилось и своим визитом в его офис я привела наши отношения к абсолютной взаимности. Теперь он и сам не очень-то хочет меня видеть, что радует, и свидетельствует о том, что я могу жить дальше, забыв о знакомстве с Марком, как о страшном сне.
Поэтому и отказываться от приглашения на открытие нового ресторанно-гостиничного комплекса «Таласса» не собираюсь.
«Азиатско-Тихоокеанский альянс» Дубининой инвестировал в строительство комплекса ощутимые средства, а теперь является собственником нескольких нежилых помещений на верхних этажах, и Лера уже сообщила, что они с Никитой обязательно будут присутствовать на открытии. Этот фактор — решающий в вопросе о том, стоит ли мне тоже там появляться. И даже то, что оставшаяся часть принадлежит «Строй-Инвесту» Нестерова, который всё это великолепие и возвел, в свете вновь открывшихся обстоятельств, мало меня волнует.
«Тебя в таком блестящем платье сороки прямо с открытия утащат к себе в гнездо», — резюмирует чертенок, когда я облачаюсь в мерцающую ткань с глиттером.
Отзываюсь легкомысленно:
— Ну и пусть, тащат. Зато Ник точно не пройдет мимо.
«Пройдет, — не сдается мой выдуманный собеседник. — Пройдет, потому что ослепнет. Надень другое».
После этих слов Никита предстает в моем сознании в образе слепого крота из Дюймовочки. И даже в этом амплуа он прекрасен. Усмехаюсь, стягиваю платье, бросая поверх отвергнутого ранее розового.
Облачаюсь в новый наряд из струящегося атласа, красиво подчеркивающий грудь и открывающий правую ножку в глубоком разрезе.
Чертенок лениво комментирует:
«В этом зеленом будешь сочетаться с Березой».
— Это не зеленый, а цвет полевой горчицы по версии Пантон, — поправляю я, понимая, что в этом платье неотразима.
К тому же, остальные я уже хотя бы раз, но надевала и не хочу повторяться.
Сборы занимают всю первую половину дня, после чего я отправляюсь в любимый салон красоты на маникюр и педикюр в четыре руки, потом — макияж и прическа тоже в четыре руки, но уже другие.
Глядя на себя в зеркало во время этих приготовлений, остаюсь полностью довольна внешним видом. Выкладываю в сторис видео процесса, который восхищенные подписчики тут же засыпают реакциями-сердечками.
Одна из них, что неожиданно и приятно, — от Сахарова. Радует, что спустя несколько дней после нашей роковой первой встречи он обо мне не забыл.
Пальцы сами нажимают на его ник, переводя на страницу профиля.
— Красивый, — выглядывает из-за моего плеча парикмахер, сразу оценив Никиту по достоинству. — Твой?
Если бы. Недовольно надуваю губы:
— Нет пока.
— Мила, не кривись, пожалуйста, — просит визажист, а я зыркаю на нее так недовольно, что она тут же добавляет: — Если встретит тебя сегодня вечером — точно будет твой.
Подобное обнадеживающее заявление заставляет простить ее досадную оплошность.
Давно привыкла воспринимать собственную привлекательность как должное. Не удивляться лести, заискиванию и комплиментам. Не обижаться на завистливые взгляды. Просто принимать как данность.