— Удалось немного поспать. Спасибо, не хочу.
Газировки, тем более сладкие, вредны и для кожи, и для фигуры, но внешний вид Дубининой свидетельствует о том, что ее в эту тайну никто не посвятил. Это значительно облегчает мою задачу отбить у нее жениха. Но поскольку пить всё же хочется, наливаю стакан холодной воды и выпиваю практически залпом.
После этого, вполуха выслушав от Дубининой восхищенные впечатления о том, как капитан позволил ей управлять яхтой целых десять минут, надеваю на голову свою соломенную шляпку, оставленную на диване и вместе с Леркой выхожу на палубу, окунаясь в стоящую на улице жару, от которой не способна спасти не только шляпка, но и, наверное, пятитонный рефрижератор со льдом.
— Вон там вдалеке уже виднеется скопление островов, один из которых — наш, — объясняет Никита.
Мое зрение не позволяет разглядеть многого. Лишь небольшие серые точки на расстелившейся впереди морской глади. Вода светлая в солнечных лучах, но дно не рассмотреть — слишком глубоко. За яхтой тянется бурлящий шлейф белой пены, взбиваемой мотором.
Постепенно привыкаю к духоте, а почти невидимые капельки морской воды, которые ветерок доносит до разгоряченной кожи начинают приносить облегчение.
Лера и Ник негромко переговариваются, споря о чем-то и то и дело указывая на островки вдалеке.
Я же, из любопытства смотрю на Нестерова, устроившегося на диване с небольшой папкой-планшеткой. Уложив щиколотку одной ноги на колено другой, он самозабвенно чертит что-то на приколотом к планшетке листе, словно до нас троих ему нет дела. Водит по бумаге грифельным карандашом то сверху вниз, то из стороны в сторону. Присматривается. Стирает ластиком и ведет новую линию, доводя непонятный рисунок до идеала.
— Его от работы даже в выходные не оторвать, — хмыкает Ник, ревниво заметив, что я наблюдаю за Нестеровым.
А Дубинина объясняет, пожав покатыми полными плечами:
— Марк просто горит тем, что делает. Его и без того сложно было заставить отдохнуть, но после того, как «Талассу» ввели в эксплуатацию, он со скрипом согласился с тем, что за три дня «Строй-Инвест без него не рухнет.
— «Таласса» — его проект? — догадываюсь я. — Все эти интересные стилевые решения и оригинальный внешний вид — его идеи?
Лера улыбается:
— Насколько я знаю, да, хотя он это и не афиширует.
— А название «Талассы» кто придумывал? Это ведь имя одной из греческих богинь?
Ну не сильна я в мифологии, и максимум кого помню из их богов, это Зевса с его молниями и славившуюся красотой Афродиту, с которой часто в комплиментах сравнивают меня саму. А, ну, еще, может Ахилеса с многострадальной пяткой, да и то потому, что его сыграл Брэд Питт.
«Ахилес был воином, а не богом, — умничает чертенок, надевший учительские очки и зачем-то взявший указку. — Ну, может полубогом, если быть точным. Его отец — смертный царь мирмидонцев, а мать — нереида».
— Марк, скорее всего и придумал. Таласса была богиней моря, дочерью Эфира и Гемеры и женой Понта, — отвечает на мой вопрос Сахаров.
Он облокотился о перила палубы и смотрит вдаль, в ту сторону, где темнеют точками острова. Чувствую, что о Нестерове Ник говорит с холодком, видимо, не отошел еще после неприятного разговора, в котором друзья не сошлись во мнениях.
— Даже богиню все знают лишь как чью-то жену и дочь, — фыркаю я с усмешкой. — Оказывается, и в древней Греции процветало гендерное неравенство.
Дубинина улыбается, показывая, что тема ей интересна:
— Зато сейчас женщина вполне может обойти мужчину в правах, занимать любые должности и вообще делать всё, что заблагорассудится.
— А потом уже думать, стоило это делать, или нет, — смеется Никита.
Леру это задевает, и она легко ввязывается в спор, тогда как я сдерживаюсь и молчу, несмотря на то, что в глубине души тоже не согласна со сказанным:
— Женщина и мужчина сейчас могут быть равны во всём, — категорично заявляет девушка.
В ней проснулись амбиции. Знаю, как много для Дубининой значит карьера, а Сахарову, видимо, не дает покоя тот факт, что невеста выше него по должности.
«В будущем ты можешь обыграть это обстоятельство в собственную пользу», — подает идею чертенок, и я, соглашаясь с ним, с удовольствием наслаждаюсь их конфликтом, который сама столь удачно спровоцировала.
— Не может, — с видимым раздражением пожимает плечами Ник. — Есть масса профессий, в которых женщинам делать нечего. Шахтеры, например, или грузчики.
Чертенок достает ведерко с попкорном и очки три-д, с комфортом устраиваясь на моем левом плече. Он приготовился с удовольствием смотреть на разгорающийся скандал. Ссоры, интриги, дебоши и драки — это по его части.