В палате находились еще трое женщин, но они пока спали. Дверь открылась, и в палату вошли врачи. Один из них, невысокий пожилой мужчина увидел, что я не сплю, и подошел ко мне.
— Доброе утро, Елена Викторовна! — бодро начал он. — Как спалось?
— Отлично, — хрипло ответила я. — Что со мной?
— А вы не помните?
— Помню, конечно, — немного раздраженно ответила я. Неужели нельзя просто ответить? — Мы с Евгением попали в аварию, он не вписался в поворот… Кстати, а как он?
— К сожалению, основной удар пришелся на его сторону, — доктор вздохнул. — Так что вашего приятеля спасти не удалось. А вам сильно повезло — в такой аварии отделаться только сотрясением и ушибами — это чудо. Если вы хорошо себя чувствуете, мы переведем вас из реанимации в палату. Как вы думаете?
— Ага, хорошо, переводите, — слегка заторможенно ответила я. И вдруг новость запоздало ударила по нервам, — как это не удалось спасти? — я чуть не подпрыгнула на кровати. — Он что — совсем… Это…
— Он умер, — спокойно ответил доктор. — Лежите спокойно, пожалуйста! Вы лучше не о нем думайте, вы о себе думайте. Ему ведь уже не помочь. А вам надо поправляться. У вас же дочь, насколько я знаю, она вас ждет.
— Точно! Дочь! — я начала нервничать еще больше, переключившись с одной шокирующей новости на другую. — А где она?
— Я так понял, за ней есть, кому присмотреть, — пожал плечами доктор. — Позавчера я переговорил с вашим молодым человеком по телефону. Его кажется зовут Максим, да? Он просил передать, чтобы вы ни о чем не беспокоились и скорее выздоравливали.
На мои глаза навернулись слезы. Не знаю, отчего больше — из-за смерти Евгения или из-за доброты Максима.
— Э, нет, дорогая, раскисать не надо, — строго сказал врач. — А то оставлю вас в реанимации еще на денек, — я тут же вытерла слезы. — Вот так-то лучше. Попробуйте-ка встать.
Я осторожно села, потом попыталась встать. Врач меня поддерживал, параллельно задавая вопросы типа не кружится ли голова, не трудно ли дышать, не пропала ли чувствительность в ногах и так далее. Я на все отвечала как можно подробнее — очень хотелось побыстрее выйти отсюда. Но слабость и головокружение пока никуда не делись. Меня перевели в общую палату, наказав тщательно следить за состоянием здоровья.
— Когда меня выпишут? — спросила я у доктора напоследок.
— В лучшем случае через пару дней.
— А сегодня нельзя? — слабо возразила я. — Я хорошо себя чувствую, вот честное слово! — я покачнулась. Хорошо, что сидела на кровати. Если бы не это, уже наверняка упала бы.
— Ни в коем разе! С таким сотрясением, как было у вас, постельный режим как минимум на неделю! Да и ушибы могут неизвестно, как обернуться, надо понаблюдать, сделать анализы и подождать.
— А где мой телефон?
— Вместе с вашими вещами. Я скажу медсестре, чтобы принесла.
— Спасибо, — я откинулась на подушки.
Телефон был почти разряжен. Но главный звонок я сделать успела.
— Максим! Привет! Это я.
— Леночка, как я рад тебя слышать! Как ты, родная? — радость в его голосе согрела мне сердце и отогнала все страхи.
— Все хорошо, только болит все. А вы там как?
— Все нормально, не беспокойся. Злата все дни проводит с кроликами, кушает хорошо, спит тоже. Только жалеет, что кроликов нельзя с собой в постель брать. Ну и по тебе скучает очень. Давай поправляйся быстрее, мы все тебя ждем.
— Да я бы с радостью. Врач сказал, что меня могут выписать уже через несколько дней, если я буду соблюдать постельный режим дома. И вообще говорит, что мне повезло. А вот Евгению… — мой голос сорвался.
— Так. Ну-ка перестань! За рулем была не ты, ты ни в чем не виновата.
— Но это именно меня он подвозил! — я говорила громким шепотом, чтобы соседки по палате не слышали. — Понимаешь? Если бы не я, ничего бы не случилось!
— Я так думаю, это не ты попросила о помощи, — хмыкнул Макс на том конце провода.
— Конечно, не я! Я пыталась вызвать такси. А тут он. Ну и предложил. И был при этом довольно настойчив. Но я ведь могла отказаться! Или хотя бы там, в машине… вести себя по-другому.
— Что ты имеешь в виду? — голос Максима ощутимо напрягся. — Он приставал к тебе в машине?
— На скорости это было бы затруднительно. Он очень сильно гнал. И попросил меня о свидании, тогда бы он снизил скорость. Вот нет бы мне согласиться! Потом можно было сказать, что пошутила. А я ничего не сделала, и его теперь нет! Представляю, как его семья меня теперь ненавидит! — я уже почти скатилась в истерику, но мне надо было высказать все это хоть кому-то. А единственным близким мне человеком в этой ситуации оказался Максим.