— Они не имеют права устраивать скандалы на похоронах! — не выдержала она. — Вы пришли не к ним в гости, а попрощаться с близким человеком!
— Ох, девочка, ты права, конечно, — вздохнула мама. — Но Варечка всегда была излишне эмоциональна. И не считала нужным скрывать своих чувств. Юрик уродился в нее.
— Избалованные паразиты! — сердилась Лена. — Простите, что я так о ваших родственниках…
— Ты права, — усмехнулся я. — Да и какие они нам родственники? Дядя Толя — брат отца, а тетя Варя нам никто. Юрик — брат, это да. Но общаться с ним было невозможно ни в детстве, ни сейчас. Дядя Толя всегда говорил, что его семья — одна большая ошибка. Только не знал, как это исправить.
— Как это несправедливо!
— Жизнь чаще всего справедлива, — возразила мама. — Да, наши родственники со стороны отца нас не жалуют. Но счастья им это не прибавляет. Теперь, когда Толи не стало, мы окончательно прекратим общаться. У нас с ними нет ничего общего. А уж родственной привязанности и подавно нет.
На кладбище мы не стали подходить слишком близко к могиле. Стояли и смотрели со стороны. Тетя Варя что-то отвлеченно обсуждала с сыном. Тот уже еле стоял на ногах. Мы уехали, как только гроб исчез из виду, а на его месте возвысился небольшой холмик.
— Ну, вот и все, — шепотом произнесла мама, снова прикладывая платок к глазам. — Прощай, Толенька, земля тебе пухом. Поехали, дети, домой, помянем сами.
После недолгих посиделок на даче, мы с Еленой вернулись в нашу квартиру. Злата тут же подскочила к нам, рассказывая, сколько картинок они нарисовали с тетей Машей. Жизнь потихоньку возвращалась в нормальную колею. Я был благодарен Елене за сегодняшний день. В который раз удивляясь, насколько она и ее дочь мне ближе, чем настоящие родственники.
К сожалению, на этом черная полоса нашей жизни не закончилась.
На следующий день мы подскочили от сумасшедшей трели телефонного звонка. Я взглянул на экран и сначала даже не понял, кто такая т. Варя. Когда до меня дошло, что это жена дяди Толи, я удивился неимоверно.
— Чего это ей понадобилось с утра пораньше? — пробурчал я, освобождаясь от нежных объятий Елены. Она немедленно проснулась и тоже удивленно смотрела на телефон.
— Вот так, да? — орала в трубку женщина, пропустив приветствия. — Все-таки влез в нашу семью?
— Теть Варь, что случилось? — ничего не понял я.
— Ты и Нелька должны присутствовать на оглашении завещания! Нотариус велел вам тоже явиться. И что нас теперь ждет? Какую часть нашего имущества ты успел урвать при жизни этого недоумка?
— Перестаньте так говорить о нем, — резко сказал я. — Дядя Толя был достойным человеком, хорошо относился и ко мне, и к маме. Не удивлюсь, если он нам что-то оставил. Имейте уважение к его последней воле…
— Достойным? — завизжала тетя Варя. — Тебя не спросили, какой он там достойный! Ты не имеешь никакого права ни на одну копейку из нашего имущества! — у нее была настоящая истерика, и я понимал почему — она так надеялась хотя бы после смерти дяди Толи отвязаться от нас с мамой. Не получилось.
— Когда приехать? — как можно спокойнее спросил я.
— К часу. Чтоб ты сдох по дороге! — она бросила трубку.
— Ни фига себе, — Елена все слышала и сейчас пребывала в шоке. — Вот это родственнички.
— Понимаешь, что сегодня я поеду туда один?
— Чтобы она тебя там убила без свидетелей?
— Думаешь, ты меня защитишь? — я легонько щелкнул ее по милому носику.
— Может, при посторонних она будет вести себя более адекватно.
— Сомневаюсь. Но согласен взять тебя с собой. Без тебя я эту уродственницу и ее сыночка не перенесу.
Скоро мы ехали в центр города в нотариальную контору. По дороге подхватили с остановки маму. Она села на заднее сиденье с невозмутимым видом, держа в руке бутылку газированной воды.
— Хочешь пить? — спросил я ее. — Вроде сегодня совсем не жарко.
— Пока нет, — мама зябко поежилась в легком плащике. — Но, возможно, после оглашения завещания Варечка захочет хлебнуть водички. Вот, купила специально для нее.
— Думаешь, дядя Толя нам что-то оставил? — с сомнением спросил я.
— Не сомневаюсь, — вздохнула мама. — Он всегда был щедр к нашей семье. Я принимала его помощь, тебя надо было растить в достойных условиях. Но это сильно навредило его собственной семье. Варя так и не простила его внимания к нам, хотя ничего неприличного между нами никогда не было. Он все хотел, чтобы мы подружились семьями, — она снова приложила платок к глазам.