Чиновник обернулся, смотря, не бежит ли за ним парень.
Сяо Ми, пошатываясь, поднялся на ноги и вышел из комнаты. Прекрасное лицо прорезали две тонкие алые линии — глаза кровоточили.
А-Сянь выронил блокнот.
— Что? — поражённо спросил Гон Пин, не веря в услышанное.
— Родился мальчик, — повторила женщина, не понимая, что происходит, точно так же, как и все здесь присутствующие, — мальчик. Малыш Шень Сяо Ми. Сын госпожи и господина Шень.
— Вы… Простите, — выдавил из себя Гон Пин, намереваясь задать глупый вопрос, хоть сам их на дух не переносил, — вы уверены?
— В чём?
— В том, что родился мальчик! — выкрикнул перевозбуждённый А-Сянь.
— Молодой человек, — укоризненно начала женщина, — я принимала роды, я в буквальном смысле его наружу вытащила, я его мыла и я же передала его матери. Я совершенно, абсолютно уверена, что держала на руках, на своих собственных руках именно мальчика. Красивого, милого мальчика. С нежной кожей, белым личиком, коротенькими чёрными волосами и родинкой под губой.
А-Сянь взволнованно посмотрел на начальника. Гон Пин покачал головой и положил отяжелевшую руку на плечо помощника:
— Быстро, быстро, — тихо сказал Гон Пин, развернувшись к А-Сяню, но продолжая неверующе смотреть в пустоту.
— Быстро что?! — воскликнул А-Сянь, продолжая с раздражением реагировать на всё подряд.
— Быстро возвращаемся в дом Фэн!!!
Пошатывающееся тело Сяо Ми было похоже на неупокоенную душу погибшего не своей смертью, словно призрак, ищущий того, кто оторвал его от этого света. Глаза Шень были закрыты. Видимо, он боялся боли, которая обязательно охватит его, если он их откроет. Парень слышал, куда побежал его «муж», и, спотыкаясь о разбросанные вещи, быстро шёл в том же направлении. Поскольку он ничего не видел, ему приходилось руками ощупывать то, что было вокруг него.
Та часть дома, где жили слуги, была слишком далека от покоев хозяев Фэн. И даже помощника, который чуть ли не круглосуточно находился рядом с господином, господин Фэн послал куда подальше, чтобы «не нервировал».
Чиновник тяжело дышал. Он пробежал совсем не много, но страх сжимал его сердце и высасывал из него кислород. В голове господина Фэна, словно фейерверки, взрывались воспоминания о том, что рассказывал ему Гон Пин: высокий, худой, сильный мужчина с короткими пальцами и массивными коленями. Они думали, это доктор! Но! Высокий, худой, сильный мужчина с короткими пальцами и массивными коленями — это мог быть и Шень Сяо Ми!
— «Да что «мог быть»?! — думал господин Фэн. — Наверняка, это он и есть! Если он был готов, не раздумывая и не пытаясь объясниться, убить меня, то что бы ему помешало убить других своих мужей?!»
Шагов Шень не было слышно, но господина Фэна это нисколько не успокаивало. Его «жена» всегда ходила бесшумно. Она всегда была словно призрак.
— «Призрак? А ведь и верно. Сяо Ми можно назвать призраком. Он был тем человеком, которого никогда на этом свете не было. Был той женщиной, которую все знали, все обожали, но которой никогда не существовало».
Коридор закончился, и господин Фэн оказался в большом зале, в котором он всегда встречал гостей. У него уже не было сил бежать, поэтому он решил попытаться спрятаться.
Зал подпирали шесть массивных колонн: три в одном ряду и три — в другом. Между колоннами и за ними стояли столы, за которыми могли расположиться многочисленные гости. Днём это помещение освещалось благодаря большим окнам, через которые в зал попадал свет и которые находились позади столов. Сейчас был вечер, поэтому шторы были задёрнуты.
Между рядами колонн оставалось свободное пространство. Оно имело вытянутую форму. На одном его конце был коридор, из которого выбежал господин Фэн, на другом — коридор, который вёл к выходу из дома. Бегать по безлюдной, пустой улице в кромешной темноте чиновнику было бы затруднительно. Во-первых, ему было затруднительно бегать, не только потому что господин Фэн устал, но и потому что колено, пострадавшее от удара шкатулкой, болезненно ныло. Во-вторых, господин Фэн страдал куриной слепотой. Сяо Ми был моложе и свежее мужа, поэтому ему ничего не стоило догнать чиновника. И пусть у него болели глаза, слух Шень был очень хорош.
Господин Фэн оглядел помещение и, громко топая, побежал по коридору. Добежав до конца коридора, он остановился и на цыпочках прокрался к самому дальнему ряду столов. Он отдёрнул тяжёлую штору, что почти сливалась с его одеждами, и спрятался за ней.
Мужчина пытался успокоить своё дыхание, чтобы не издавать громких звуков.
— «О небеса! Что за день! Почему именно я? Почему это случилось именно со мной? Что я такого сделал? Чем заслужил такую кару? — дыхание господина Фэна практически успокоилось, но сердце билось так сильно, что, казалось, било чиновника изнутри. — Неужели у жизни рядом с самой прекрасной женщиной империи, тьфу, самой прекрасной неженщиной империи настолько высокая цена? Ну, почему, почему эта тварь такая красивая?»
Поглощённое животным страхом сознание господина Фэна подбрасывало хозяину картины того, как Шень отдёргивает шторы, за которыми прячется мужчина, а потом… А что потом, господин Фэн боялся представлять. Ему вспомнились трупы, которые выкопал Гон Пин. Перед глазами стояли жуткие травмы господина Луана.
— «Гон Пин, ты ловишь не того, ты занимаешься не тем! Вернись сюда и спаси меня! И где чёрт носит этих телохранителей?!»
Господин Фэн вспомнил, что отправил их стеречь главные ворота, и мысленно дал себе леща.
В слабоосвещённый зал кто-то вошёл. Господин Фэн знал кто. Человек, за спиной которого горели свечи, отбрасывал тень, высокую, худую тень. Она была длинной, поэтому, словно чёрное полотно, накрывала собой часть пола, стола и штор, за которыми прятался господин Фэн. Мужчина чувствовал, как дрожат его плечи. Складывалось впечатление, будто Шень стоит не где-то там, в другом конце зала, а прямо за шторой.
Тень замерла. Она словно вслушивалась в шорохи. Господин Фэн задержал дыхание. Постояв неподвижно некоторое время, Шень Сяо Ми прошёл между рядами. Он ни разу не свернул со своего пути и не посмотрел в сторону, а исчез в коридоре, который вёл к выходу из дома.
Господин Фэн позволил себе тихо и облегчённо выдохнуть. Теперь нужно было думать, что делать дальше. Пока Шень Сяо Ми будет искать его во дворе, ему следует уносить ноги из этого зала и мчаться к слугам — уж они-то защитят своего господина или, по крайней мере, станут пушечным мясом, которое задержит Шень, пока хозяин дома будет спасаться бегством. По-хорошему стоило бы ещё отправить кого-нибудь за телохранителями У и Баем, но…
Капля холодного пота стекла по виску господина Фэна. Если Сяо Ми вышел из дома, то, наверняка, должен был наткнуться на Бая и У. Тогда они бы тоже его заметили, ведь ворота расположены как раз напротив выхода. В таком случае они бы уже схватили Шень. Но он не дурак, так ведь? Он бы увидел тех двоих, понял бы, что, во-первых, выходить ему нельзя, иначе тайна раскроется, во-вторых, выходить и незачем, потому что если бы господин Фэн не остался в доме, а вышел на улицу, он бы уже был под охраной Бая и У и рассказывал бы им дрожащим голосом, что преступник в доме и это его «жена»!..
Но если Сяо Ми не покидал дом, то…
Господин Фэн поднял взгляд, полный ужаса, на шторы. За ними была такая непроглядная темнота, словно в зале потухли все свечи. Под бешеный стук сердца темнота резко отдёрнула ткань, и господин Фэн увидел перед собой самое страшное лицо, которое он когда-либо видел в своей жизни. Былое изящество извратилось гневной гримасой в нечто пугающее. Кровь, стекающая из глаз и сочащаяся из раны на виске, размазалась по лицу. Длинные чёрные волосы взлохматились, а некогда очаровательные тонкие локоны, обрамлявшие лицо, прилипли к мертвенно бледной коже и потяжелели из-за засохшей на них крови.