– Вы правильно сделали, – сердито проворчал он, выпрямляясь. – Станете гадать, кто это, а потом будет поздно.
– Вот и папа мне то же самое говорил, – обрадовано сказала Эннис. – Говорил ни в коем случае не колебаться.
– Вижу, вы хорошо усвоили его уроки, – ворчливо проговорил Адам, морщась от боли. – Точный удар.
– Вы просто молодец, что так относитесь к этому. – Голос звучал уже почти весело. – Если б вы меня не схватили, ничего бы не было. Так что сами виноваты.
Адам поджал губы. В ее словах есть доля истины, но для него их встреча такая же неожиданность, как и для нее!
– Спасибо. На будущее буду знать, что хватать вас нельзя. – Он глубоко вдохнул. – Приношу свои извинения, леди Вичерли. Наверное, я был груб.
– Извинения приняты. – Это было сказано учтиво-светским тоном. – В конце концов, я причинила вам боль.
– Это точно.
Наступило молчание, нарушаемое лишь шумом ветра в кронах деревьев. Вдали прогремела по булыжной мостовой телега, и снова стало тихо.
– А как вы догадались, что это я? Тут ведь так темно.
– Я узнал, кто это, как только дотронулся до вас, леди Вичерли. – Адам улыбнулся про себя, услышав, как Эннис резко вдохнула. – Это было не впервые, так как же я мог вас не узнать? У вас такая прекрасная фигура…
– Лорд Эшвик! Адам засмеялся.
– Уж компаньонки-то твердо знают: все мужчины одинаковы, да, леди Вичерли?
Послышался сдавленный смешок.
– Мне надо бы рассердиться на вас, но… но уж своих-то подопечных я всегда предостерегаю от таких мужчин, как вы!
– Тогда… – голос Адама дрогнул, – вы наверняка знаете, как со мной обращаться, мэм.
– Сомневаюсь. – В голосе сквозила растерянность, и Адам улыбнулся. – У меня нет личного опыта, милорд, как отшивать бабников.
– Нет опыта? Но ведь и я не бабник.
– Правда?
Она как будто сомневалась. Адам был тронут. Эннис Вичерли, которую он встречал прежде, была более уверенной в себе, сейчас же, казалось, говорит юная, неопытная девушка. Странно, настоящая компаньонка как будто не должна теряться ни при каких обстоятельствах.
– Должна признать, сэр, при свете дня вы вели себя вполне прилично, но…
– Но что?
– Осторожность никогда не помешает. Я не очень хорошо вас знаю.
– Можете мне поверить, я абсолютно неопасен. – Адам взял ее руку. – Мне остается только жалеть, что вашей первой мыслью было, как от меня защититься. Если б вы узнали меня, то поняли бы, что я не причиню вам вреда.
– Я не знала, что это вы, лорд Эшвик. Мне показалось, что это вы, но точно я не знала. – В ее голосе слышалось смущение. – То есть угрозы я не чувствовала, но ведь не всегда можно положиться на интуицию.
Адам потянул ее за руку к калитке, где было светлее. Ее лицо, освещенное луной, показалось ему на удивление юным, чистым и открытым, какой была она сама. Только вот губы… Наверное, она и сама не знает, какие у нее чувственные губы. Было нелегко остаться неподвижным и не впиться в них поцелуем. В висках стучала кровь. Адам нерешительно протянул руку и потрогал ее волосы. Они были мягкие как шелк.
– Между прочим, я до сих пор не знаю, как вы здесь оказались, – заговорил Адам. Он знал – она сейчас уйдет, а ему ужасно не хотелось ее отпускать. Выражение ее лица изменилось, словно она внезапно вспомнила о чем-то важном.
– Ох, я совсем забыла! Я кое-кого искала. Адам поднял брови.
– Одну из ваших девушек?
– Да… – Эннис юркнула в калитку. – Извините, пожалуйста, милорд. Мне надо идти.
Адам поднял руку.
– Минутку! – Да?
– Я могу завтра заехать к вам с визитом?
Эннис нахмурилась.
– Нет, это невозможно. Вы же знаете, я компаньонка.
– Ну и что?
– Это вызовет пересуды. Люди скажут, что я легкомысленная, флиртую с мужчинами. Нет, нельзя.
Адам не сдавался.
– Не понимаю, что такого в том, что я нанесу вам визит. Разве у вас нет своего личного времени?
Эннис слегка улыбнулась.
– К сожалению, нет. Компаньонка всегда на посту. Потому я и здесь, кстати. Все, мне надо идти, извините.
– Подождите, – пробормотал Адам и, не успела Эннис понять, что происходит, перегнулся через калитку, притянул ее к себе и поцеловал в губы.
Эннис опешила от неожиданности, а он, не давая ей опомниться, обхватил одной рукой ее за талию и, прижав к дощечкам калитки, поцеловал снова, на сей раз неторопливо и по-настоящему, заставив ее разомкнуть губы. Почувствовав, как она обмякает, он притянул ее еще ближе, кляня разделявшую их калитку. Она не сопротивлялась, мало того – она как будто отвечала! Желание вспыхнуло в нем. Он запустил пальцы в ее волосы. Внезапно она вздрогнула и подалась назад, упершись руками ему в грудь.
– Не надо, прошу… – Она растерянно смотрела на него, прерывисто дыша. – Этого нельзя.
Он попытался снова взять ее за руки.
– Но почему?
– Потому что… – Эннис помедлила, словно не зная, что сказать, – я такими вещами не занимаюсь.
– Только что занимались. И, могу поклясться, вам понравилось.
– Мне… Да… Нет. Это не имеет значения. – Самообладание возвращалось к ней. – Почему вы вдруг решили меня поцеловать? – Казалось, она в самом деле не понимает.
– Потому что мне так захотелось. А я боялся, что, если попрошу разрешения, вы скажете, что компаньонки не целуются.
Она недоверчиво хохотнула.
– Но так и есть, сэр. Мне до сих пор не верится, что вы это сделали.
– Уж поверьте. И я с удовольствием сделал бы это снова.
– Нет, не надо. – Эннис решительно отступила назад на несколько шагов. – Не подумайте, что я легкая добыча для ловеласов.
– Я вовсе так не думаю, да и я, как я вам уже говорил, никакой не ловелас. И не имею обыкновения целоваться с компаньонками. Они в большинстве своем слишком стары и непривлекательны.
Эннис прыснула.
– Вы говорите глупости, милорд. И вообще позволяете себе лишнее.
– Знаю. Откройте калитку.
– Ни за что.
– Ну откройте калитку, пожалуйста, Эннис.
Она заколебалась. Уже мысленно празднуя победу своей мужской неотразимости, Адам наблюдал, как Эннис борется с собой. Он ждал.
– Нет, не открою, – решительно произнесла она. – У меня определенное положение, милорд, и я не хочу им рисковать.
Адам без труда мог сам открыть калитку… или перепрыгнуть через нее. Она бы не смогла ему помешать. Они оба это знали. И оба не двинулись с места, глядя друг другу в глаза. Желание толкало Адама вперед, но что-то его удерживало. Уважение. Сила воли и решимость Эннис поступать правильно вызывали у него восхищение, хотя у него и мелькала мысль отмахнуться от этого и добиться своего. Сердечное чувство… и уважение. Могучее сочетание. Такими вещами не разбрасываются.
– Ну что ж, тогда покойной ночи, – неохотно проговорил Адам. – Надеюсь снова увидеться с вами.
– Покойной ночи, милорд. – В голосе звучало облегчение. Или сожаление? Возможно, и то и другое вместе. – Вижу, вы были правдивы. Оказалось, вы не такой уж и бабник. – Она произнесла это без вызова, но не без удивления.
Он невесело засмеялся.
– Я же вам говорил, что я не такой. Но… я все-таки хотел бы увидеться с вами снова.
– Уверена, вы передумаете, милорд. При свете дня все видится иначе. Покойной ночи.
Она пошла по тропинке к дому. Адам с минуту постоял, затем вернулся в свой сад, а оттуда на террасу.
Его жена Мэри умерла, когда ему было всего двадцать три года, и он, после первых месяцев, исполненных отчаяния и чувства безысходности, пустился во все тяжкие. Но все его старания забыть Мэри были тщетны. Любовницы, которых он менял с легкостью, прослыв женолюбом, все до единой были пресны и в высшей степени скучны, и в памяти постоянно всплывали воспоминания о покойной жене. Тогда Адам записался в армию и уехал на Континент, где сражался не столько против французов, сколько против преследовавших его демонов.