На чем же основаны небывалые успехи технического мышления? Не в последнюю очередь на отсутствии в нем иерархических представлений. Техническое мышление не идет далее познания механических закономерностей, общезначимых и внекачественных. Технический продукт также не обладает качеством, ибо приписываемая ему качественность всегда остается случайной, она не относится к числу определяющих свойств этого продукта. Признаком технического фирменного изделия является не его качество, а механическое единообразие.
31
Голым интеллектом можно назвать самодостаточный рассудок, который не признает никаких определений, кроме собственных, а все остальное воспринимает как невразумительное и отвергает. Знание контролирует себя соответственно именно такому критерию и отбрасывает все нерациональное и не поддающееся рациональному объяснению. Именно такая процедура, проводимая со всей методичностью, делает знание научным. Познание человеком природы становится «чистым» и «точным», когда природа соотносится исключительно с человеческим рассудком. Такой работой создается великая наука — ведь ее методы способны преобразовывать мир и дают человеку ключи к овладению природой. Но эта же самая работа и убивает науку — ведь поскольку рассудок включает в себя способность отмечать различия, то прямолинейное развитие науки ведет к постоянному разделению. Наука вынуждена дробиться на отдельные дисциплины, и ее притязание на всеобщее господство аннулируется фактом все усиливающегося обособления отдельных отраслей знаний, измельчанием сферы их применения. Великие концепции, с которых начинался этот путь в то время, когда интуиция направляла рассудок, сменились механическим кропотливым усердием, техникой лабораторных исследований и ловкими приемами наблюдения, позволяющими выслеживать тайны природы. Имея в своем распоряжении громадный инструментарий, ученый начинает пытать природу, вымучивая у нее ответы, насильственными методами стараясь проникнуть в ее законы.
«Чистой математикой и чистым естествознанием» Кант называет науку, опирающуюся на синтетическое априорное познание, на положения, которые аподиктически признаются всеми отчасти на основании чистого разума, отчасти благодаря общему согласию, опирающемуся на опыт, но тем не менее как бы независимо от опыта. На вопросе об априорной чистоте науки, не нуждающейся в опыте, мы можем не останавливаться, так как есть еще и эмпирическая чистота. О «чистой» науке можно говорить и в том случае, когда ее отношения с природой строятся исключительно на основе рассудка. Но ее называют «чистой» не потому, что она служит исключительно одному только познанию, которое представляется ей самоцелью. Чистой науки в таком смысле не существует и не может существовать. Стремление к познанию не может быть настолько обособлено, чтобы существовать самостоятельно, в отрыве от всего остального, тем более этого нельзя ожидать от рассудка, который мыслит в категориях каузальности и целесообразности. Такой рассудок не замыкается в сфере чистого познания, а, напротив, стремится к экспансии. Он желает изменить мир и действительно меняет его. Поэтому никакая наука никогда не ограничивается познанием закономерностей природы и не довольствуется их созерцанием. Вся ее познавательная деятельность изначально направлена на то, чтобы научиться воспроизводить эти закономерности и находить им применение, она нацелена на использование и эксплуатацию, а чем больше ей это удается, тем больше наука переходит в технику. Появление техники в собственном смысле слова, базирующейся на результатах научных исследований, служит доказательством того, что не бывает «чистой» науки, которая неизменно оставалась бы верна одному лишь стремлению к познанию.