Боец подозвал товарища, и тот подхватил Ляпина с другой стороны. Теперь уже двое бойцов поддерживали раненого, ослепшего знаменосца, не пожелавшего расстаться со знаменем. Они шли втроем, а знамя развевалось над цепью, и никто не знал, что знаменосец тяжело ранен, что он идет, опираясь на друзей, поклявшись самому себе не расставаться со знаменем, пока бьется его сердце…
Наступили трагические дни. Обескровленная дивизия была окружена. Кольцо окружения все сужалось, будто враг сжимал на горле дивизии свои костлявые пальцы. И тогда оставшиеся в живых решили: надо спасать знамя, надо вынести его из окружения.
Спасти знамя вызвался старший политрук Барбашев Александр Васильевич. Он принял знамя из рук часового.
Солдаты простились со знаменем.
Барбашев снял полотнище с древка, бережно сложил его и спрятал в вещевой мешок. Солдатский мешок с драгоценной ношей он надел не на спину, как носят его обычно, а на грудь. И старший политрук в сопровождении двух воинов отправился в путь.
Три преданных сердца окружили знамя, словно заслонили его собой от врага.
Они двигались днем и ночью. По глухим чащобам и по болотным топям.
Днем скрывались, а ночью выходили из своих укрытий и шли бесшумные и невидимые, как призраки. Они пробирались под самым носом у врага. И, хотя жизнь трех знаменосцев на каждом шагу подвергалась опасности, дума о собственном спасении отошла на второй план. «Спасти знамя! Во чтобы то ни стало спасти знамя!» — думали бесстрашные знаменосцы, пробираясь на восток.
Шестого августа три бесстрашных знаменосца вышли на окраину села Анютина. Тут их обнаружили фашисты.
Трое советских воинов залегли в болоте. Начался бой. Не бой, а охота целого подразделения врагов на троих советских смельчаков. Враги окружили их, но не могли к ним приблизиться.
Обреченные на гибель, воины защищали красное знамя. С отчаянным упорством они не подпускали врагов. Уже несколько фашистов нашли свою смерть на окраине села Анютина. Тогда решено было пустить в ход бронетранспортеры. С железным лязганьем они подползли к кромке болота и открыли по советским воинам пулеметный огонь. Фашисты были защищены толстой броней, а советские воины лежали под прикрытием небольшой болотной кочки. Вот погиб один воин. Теперь в ответ фашистам звучал грохот только двух автоматов. Потом замолчал еще один автомат.
Последним погиб старший политрук Александр Васильевич Барбашев. На мгновение он поднялся над землей, словно хотел броситься на фашистов с умолкшим автоматом, и тут сразу несколько пуль просвистело над тонкой болотной травой. Одна пуля сперва пробила знамя, спрятанное на груди, потом — сердце.
Так смерть сняла с поста последнего знаменосца.
— А что будет, если знамя пропадет?
Этот вопрос Володя Бубенец решился задать своему дорожному товарищу, когда за окном уже стемнело.
— Когда часть теряет свое знамя — она перестает существовать как боевая единица. Разве можно положиться на людей, которые не смогли уберечь даже свое знамя. Солдат расформировывают по разным частям, а офицеров отдают под суд.
Такого оборота дела Володя не ожидал. «Выходит, если наше знамя действительно пропадет, — думал он, — то нашу дружину расформируют? „Расформируют“ — слово какое-то холодное и чужое».