Чингисхан произвел в монгольском обществе целый ряд изменений. Один из введенных им законов запрещал похищать женщин, другой предоставлял всем народам, находящимся под монголо-татарским игом, полную свободу вероисповедания. Он приспособил уйгурскую письменность к монгольскому языку, после чего стало возможно отправлять письменные послания. Кроме всего прочего, он создал эффективную систему гонцов, разносивших послания по всему каганату. Около каждого пункта гонца ожидала отдохнувшая лошадь, на которой он мог продолжать путь к следующему пункту назначения, – так появилось первое почтовое сообщение. Он ввел обязательную военную службу для всех мужчин призывного возраста. Армия разбивалась на десятки, которые подчинялись более крупным подразделениям в виде сотен и тысяч. Не родственные связи, а личные качества и старание определяли чины в армии Чингисхана. У каждого солдата была собственная лошадь, и с тех самых времен о монголах идет слава, что они взрослеют, сидя верхом на лошади, и способны скакать множество дней подряд без перерывов на отдых.
Такую крупную армию нужно было чем-то занять. Покорив все соседние народы, в том числе татар, тангутов и уйгуров, Чингисхан обратил свой взор на юг, к богатой территории, которая в настоящее время находится во владении современного Китая. Спустя время, не имевшее ни малейшего опыта осады укрепленных городов, но отличавшееся превосходной дисциплиной монгольское войско все-таки сумело покорить эти народы. Иногда монголам приходилось менять направление рек для того, чтобы вынудить сдаться спрятавшееся за городскими стенами местное население. От каждого покоренного ими народа они узнавали что-то новое, и эти знания помогали им шлифовать свою военную тактику и технику. Среди прочих изобретений у китайцев они научились пользоваться катапультой и изготавливать порох.
Каждый раз после завоевания нового города монголы грабили все подчистую, так что вскоре все женщины в монгольских степях расхаживали в роскошных шелковых одеждах, а мужчины получили в свое владение современное железное оружие. Ремесленники завоеванных ими стран снабжали их новыми товарами ручной работы, однако проблема заключалась в том, что кроме еды и одежды всех этих мастеров необходимо было обеспечивать материалами и оборудованием. Будучи кочевым племенем, монголы не умели производить ничего ценного, кроме одежды, которую они носили, и палаток, где они ночевали. Однако жажда приобретения предметов роскоши у этих кочевников была поистине не уто ли мой: чем богаче они становились, тем больше городов и народов пытались подчинить себе с единственной целью – иметь возможность поддерживать свой экстравагантный стиль жизни. И только после 1217 г., когда Чингисхану уже перевалило за шестой десяток, он, по всей видимости, наконец насытился своими завоеваниями. К тому времени в его владениях находились полностью вся Монголия и две трети современного Китая. Благодаря сбору дани от подчиненных им южных территорий монголы стали обладать несметными богатствами.
В это же самое время Хорезмской империей, которая включала в себя большую часть современного Афганистана, Ирана, Узбекистана и Туркменистана, а также Мерв, правил турецкий султан Мухаммед II. Стремясь получить доступ к стекольному производству, находившемуся в тот период в руках исламских ремесленников, Чингисхан жаждал заключить торговое соглашение с султаном Хорезма. «Мне бы так хотелось жить с тобой в мире, – писал он султану. – Я буду относиться к тебе как к сыну. Тебе, конечно, известно, что я покорил Китай и подчинил себе все северные племена. Ты знаешь, что в моей стране имеются множество воинов и богатые месторождения серебра, поэтому у меня нет необходимости захватывать новые территории. У нас есть общий интерес, который направлен на развитие торговли между нашими народами»[2].
Султан согласился заключить торговое соглашение, и в первый раз Чингисхан отправил караван, груженный предметами роскоши – шкурами белых верблюдов, китайским шелком и нефритами. Подойдя к северо-западной провинции Отрар в южной части современного Казахстана, караван подвергся нападению и был разграблен. Из 450 торговцев в живых остался один. Неизвестно, был ли он ограблен по указке самого Мухаммеда II, как утверждают некоторые историки, или же губернатор Отрара по своей собственной инициативе организовал нападение. Причина не столь важна, а вот результат привел к катастрофе. Вот как описывает это событие персидский историк Ювайни: «Нападение губернатора не только уничтожило караван, но и привело к опустошению целой страны».