Громов задумался и немного затянул паузу ответа.
- Парни, никто не предполагал нападения на меня целого полковника ФСБ, этого чертова гея, любовничка мужских задниц. Но, кроме детективного бюро я вам предложить ничего не могу, как и обещать тоже. Думайте сами. Через недельку я появлюсь в офисе, и вы дадите ответ - остаетесь со мной или уходите в ЧОП, в службу безопасности другой фирмы, ищите что-нибудь другое. Удачи вам.
Лосев с Климовым вышли.
- Зря мы связались с этой Ковалевой и Громовым, - заговорил Климов на улице, - изначально было понятно, что все это туфта.
- Чего тогда соглашался, если знал, что туфта? - ехидно возразил Лосев.
- Так все равно работы не было.
- Не было и сейчас пока нет, но ты сто штук, Володя, поимел за месяц и все недоволен.
- Деньги неплохие, согласен, но хочется определенности, уверенности в завтрашнем дне.
- О-о-о, Володенька, ты еще Советский Союз вспомни.
- Чё его вспоминать-то, - усмехнулся Климов, - я только в нем родился и потом в другую страну переехал без переезда. Кто меня спрашивал?
- Ладно, я так понял, что ты в детективном бюро работать не станешь.
Лосев посмотрел внимательно на Климова.
- Ты правильно понял, Дима, не стану. Вот тебе ключи от офиса, я больше там не появляюсь и не работаю. Удачи, Лосев, хорошей тебе слежки за бабами и их мужьями.
Климов с Лосевым разошлись, как в море корабли.
* * *
Определенное бездействие Илью напрягало. Надо было выдержать какое-то время и не появляться на людях, чтобы не узнали о нем некоторые врачи и следствие. Позже он мог сказать, что сделал пластическую операцию на лбу, поэтому никаких следов не осталось. Недельки для этого было мало, но в офисе он все равно появился. Лосев рассказал ему, что Ковалева так и не появлялась, вывеску он снял, а Климов решил уйти сразу. Слышал, что он устроился в ЧОП на тридцать штук. Работа посменная - сутки через двое.
- Я могу предложить тебе, Дима, следующее, начал разговор Илья, - никаких детективных бюро я оформлять не стану. Ко мне иногда обращаются люди, такие, как Уткин, например, и я выполняю свою работу в срок и качественно. Могу работать круглыми сутками, могу месяц или два ничего не делать. Ты бы мог помогать мне, но тебе нужна трудовая книжка. Ты можешь сам зарегистрироваться, как частный детектив, и вести расследование, которое я тебе поручу. По своему усмотрению клиентов брать не станешь, будешь выполнять все мои указания - морально и финансово останешься довольным. Если согласен, то оформляйся, как частный сыщик, а это помещение будет нам местом для встреч между собой и с клиентами.
Дмитрий согласился, и Илья еще некоторое время объяснял ему определенные нюансы будущей работы.
Август... Еще не время для желтых или багряных листочков, но близость осени чувствуется ночью и по утрам. Время туманов и грибов. Грибы... когда он собирал их? Давно, в прошлой жизни.
Он шел по парку до своей машины, которую оставил за квартал от офиса, чтобы никто не узнал и не звякнул, куда не следует. Прелестное время... и вдруг он услышал плач. Обыкновенный женский плач навзрыд. Люди проходили мимо, а он не смог, присел рядом на скамеечку.
- Что случилось, девушка?
Она не ответила, и он повторил вопрос.
- Вам то это зачем?
Она достала платок и стала вытирать слезы, не поднимая головы и не смотря на Илью.
- Мы же люди, а людям свойственно помогать друг другу. Может я смогу вам помочь?
- Хотите помочь - отстаньте, - ответила девушка.
Но Громов не собирался никуда уходить.
- Если расскажите, то легче вам вряд ли станет, но вдруг я действительно могу чем-то помочь? Говорите.
- Один уже помог сердобольный - предложил секс, - усмехнулась она, - и не просто секс, а целый год в борделе отработать.
- И за что?
- За что? За сто тысяч, естественно. Рублей, даже не долларов.
- Вам нужны сто тысяч - возьмите.
Илья вынул из кармана и отсчитал двадцать красных бумажек.
Девушка оторопело отпрянула от Громова и подняла голову, все еще промокая глаза платочком.
- Вам я что буду должна?
- Ничего, абсолютно ничего. Расскажите зачем вам деньги и все, - ответил Илья.
- Вы считаете меня полной дурой? Бесплатно только солнышко светит и то в ясную погоду, - возразила она.
- Полной дурой не считаю, но что-то в этом есть неестественное. Не хочешь рассказать - забирай деньги и уходи. Мне ничего не нужно.
Девушка все еще не верила. Действительно, в такой жест доброй воли поверить трудно, когда находишься в полном отчаянии.
- У меня брат тяжело болен, почки отказывают, и я готова отдать ему свою. Но для пересадки врачи просят сто тысяч за саму операцию и последующий уход в палате. А где мне взять эти сто тысяч? Почка есть, а ста тысяч нет.
Она снова заплакала, опустив голову.
- И всего-то, - улыбнулся Громов, - ну, это не проблема. Решим мы твою проблему прямо сейчас. Деньги пусть у тебя останутся и поедем к твоему брату.
- Вы врач что ли? - спросила девушка.
Объяснять долго и вряд ли она поймет сразу. Поэтому он солгал.
- Да, я врач и лучший хирург по этому профилю. Поэтому заберу твоего брата в свою клинику и сделаю операцию без всяких денег. Мальчик в городской больнице лежит?
- Нет, в областной, мы из деревни сами, - ответила девушка.
- Хорошо, поехали в областную. Я - Илья. А тебя как зовут?
- Меня Маша, - ответила она, - как вас по отчеству величать?
- Просто Илья - терпеть не могу отчеств. Состарюсь - тогда и станешь меня называть по отчеству.
Они подъехали к областной больнице, и Илья попросил Марию остаться в машине.
- Урологическое отделение - это понятно. Фамилия брата как?
- Усов Сергей Федорович, четырнадцать лет, - ответила Маша.
Громов ушел и вернулся через сорок минут с ребенком на руках. Четырнадцатилетний мальчик выглядел изможденным, очень худым и в то же время отечным. Илья попросил Машу пересесть на заднее сиденье и положил мальчика к ней на колени.
Поздно, но девушка поняла, что привезли ее с братом совсем не в клинику или какую-либо другую больницу. Она спросила тихо и обреченно, спросила так, что у Ильи сжалось сердце:
- Вы нас убьете, это доставляет вам удовольствие?
- Мне доставляет удовольствие, Машенька, когда все здоровы, и твой брат будет чувствовать себя прелестно уже сегодня.
Илья взял Сергея на руки и понес в дом. Мария понуро плелась сзади и попросила снова:
- Не мучайте Сережу, пусть он уснет первым, а меня можете пытать, резать и наслаждаться. Мне уже все равно, и я выдержу всё. Наслаждайтесь...
Илья видел, что у нее высохли слезы, лицо стало мужественным и окаменело-серым. Он понял, что она вряд ли сейчас воспримет какие-либо объяснения. Он запер ее в комнате без окон, а сам остался с Сергеем, который жил уже только на аппарате искусственной почки.
Громов перевернул его животом вниз и поднял рубашку, оголяя области почек. Посмотрел на собственную ладонь, вздохнул и стал проникать пальцами через кожу, жировой слой, мышцы, фасции, раздвигая в стороны сосуды и нервы. Он взял почку в ладонь и из нее стало просачиваться внутрь невидимое излучение, пропитывая паренхиму и почечные чашечки. Структура почки приходила в норму, как и ее мочевыводящая функция. Проделав подобное с другой почкой, он встал, погладил спину мальчика и заправил его рубашку в брюки. Сергей проснулся и Громов спросил его:
- Как ты себя чувствуешь?
- Ой, даже не знаю. Мне снился сон, что кто-то взял мои почки в руки и вытаскивал из них болячку за болячкой. У меня ничего и нигде не болит, не тошнит и не колет.
Мальчик не мог сказать, что многочисленные и неспецифические симптомы почечной недостаточности исчезли, он испарились, словно их и не было. Исчезла общая интоксикация организма, пришла в норму сердечно-сосудистая система, перестали болеть суставы и даже кожа изменила свой цвет.