Ольга лежала в теплой кровати на чистой простыне под теплым одеялом абсолютно голой. Она наконец-то согрелась и перестала бояться. И даже вряд ли бы оттолкнула Илью, если бы он пришел к ней ночью. Было стыдно, что он, неизвестный совсем человек, ухаживал за ней, купал, словно младенца в ванной, согревал чаем и ни разу не дал дурного повода. Много разных дум лезло в голову. Ее парень оказался сволочью. Все его ухаживания и небольшие подарки делались для единственной цели - секса. Он так и заявил ей прямо в машине: "Я за тобой ухаживал, кормил, поил в ресторанах, делал подарки и теперь ты мне должна. Хочешь ты этого или не хочешь, но свое я возьму". Он полез ей под платье, Ольга выскочила из машины без шубы и шапки. "Дура", - крикнул он обозленно и уехал.
Машины не часто, но проезжали мимо - никто не желал останавливаться и подбирать девушку без верхней одежды. Или проститутка, или здесь замешано какое-то преступление, влазить в которое совсем никому не хотелось. Или того хуже - где-нибудь за деревцом поджидает мужик с ножом или пистолетом. Остановишься и окажешься в канаве без машины. Долго пришлось топтаться на обочине, пока не остановились гаишники... Сама виновата, поехала с этим подонком вместо лекции на природу, чего-то он ей там особенного хотел показать. Поверила... дура. Она заснула только под утро.
Ольга проснулась, глянула на часы и обомлела - одиннадцать. Чувствовала себя отдохнувшей, согревшейся, немножко только некомфортно ощущались опухшие и покрасневшие уши. Она огляделась. Комната в двадцать квадратов показалось ей для спальни большой. Платяной шкаф, пара тумбочек у изголовья двуспальной широкой кровати и никакого присутствия женщины. Зеркало, правда, имело место быть, но без всяких аксессуаров типа лаков, кремов, помады, духов и прочего. Она заметила стул, на котором находились ее высохшие плавочки, бюстгальтер, мужской халат и тапочки внизу на полу. Оделась, запахнувшись в халат, подошла к окну. Территория двора огорожена шлакоблоками высотой метра в два или больше, сразу за забором сосновый лес, запорошенный снегом. Полутораметровой ширины тропинка, очищенная от снега, вела к калитке. Рядом укатанная автомобильная дорожка. Внезапно ворота открылись и внутрь въехал автомобиль. Она узнала вышедшего из него Илью с какими-то магазинскими пакетами. Люди с утра работают, что-то делают, а ты спишь, упрекнула она себя. Словно встрепенувшись от спячки, она быстро убрала постель и убежала в ванную. В ванной тоже не было никаких женских принадлежностей, в стаканчике стояла зубная щетка в упаковке и записочка: "Это тебе, Оля". Она покраснела немного, вымыла лицо, почистила зубки и поправила пятерней волосы. Мужская расческа с частыми и мелкими зубьями ей не подходила для густого и длинного волоса. Она глянула на ванну, где отогревалась прошлым днем, вспомнила, как Илья подал ей простыню в конце и произнес: "Женского белья у меня нет. Поэтому снимай свои трусики и бюстгальтер, заворачивайся в простыню и скажи, когда я могу повернуться к тебе". Потом он схватил ее на руки и понес, словно куль на плече, в спальню. Она что-то кричала, тюкала его по спине кулачками и успокоилась только оставшись одна.
Ольга помнила все и корила себя, что встала так поздно. Ей было стыдно, она стеснялась выходить в зал, где уже наверняка находился хозяин. Выглянула, слегка приоткрыв дверь, не заметила никого и проскользнула быстро в спальню. Надо переодеться. Она не нашла на двери никакой защелки, загородила ее стулом и скинула халат. Торопилась, надевая быстро колготки, рейтузы, платье - более ничего при себе не имелось. Вздохнув, вышла в зал, где действительно уже поджидал ее Илья.
- Доброе утро, - произнесла она и покраснела сразу же, поправилась: - скорее уже добрый день.
- Здравствуй, Оля, - ответил Илья, - пойдем завтракать. Кухня на первом этаже, - он указал рукой вниз. - Домик этот строился по моей личной схеме - ничего лишнего. Поэтому площадь небольшая, всего двести сорок квадратов, не заблудишься.
Она пока не поняла - то ли он издевается над ней своей площадью, то ли действительно считает, что это немного? Самые громадные квартиры в городе были квадратов на сто пятьдесят, считала она. А тут двести сорок...
На кухонном столе никаких изысков - глазунья на двух тарелочках и все. У такого богатого должно быть что-то иное - красная икра, осетрина, вино разных сортов, салаты, мясо...
- Прошу отведать, что Бог послал, - произнес Илья, - а после завтрака поговорим, обсудим дальнейшие действия.
Ольга проголодалась и проглотила приготовленную глазунью, наверняка съела и еще чего-нибудь, но пришлось довольствоваться только чаем. Илья заметил, что после его слов она разволновалась. Боится, что потребую оплаты услуг... зря.
- Я, - начал Илья, - не лезу в чужую жизнь без приглашения. Но считаю, что кое на что все-таки имею полное право. Не потребовать, а именно попросить рассказать немного о себе. Уже понял, что учитесь вы в университете, живете в общежитии, но, например, какую специальность вы, Оля, получите после обучения?
- Я изучаю английский, французский языки, факультативно испанский, итальянский и немецкий. Много, но говорят, что у меня к языкам способность. Пятый курс, в этом году заканчиваю обучение.
Она помолчала немного, Илья не торопил ее, давая возможность сосредоточиться, обдумать свои слова.
- Подружилась с парнем из так называемой "золотой молодежи", быстро надоела ему, и он потребовал интима за походы в ресторан, бижутерию... Осталась на дороге практически голой - сама виновата, не маленькая, должна была догадаться, чего эта сволочь хочет. А ведь мне говорили, что он такое проделывал не раз. Не верила, дура... Но ничего, вам спасибо. Я напишу домой и мне пришлют деньги, сколько я вам должна за приют и заботу?
Илья нахмурился и ничего не ответил. Ольга заволновалась - неужели опять потребует секса? Но этот хоть не противный и что делать? Почему все мужики на сексе помешаны?
Илья заговорил тихо, словно подбирая каждое слово:
- Я, Оля, не "золотая молодежь" и умею ценить настоящие отношения, дружбу, принимать и оказывать действенную помощь. Бог - он все видит и всем воздаст по заслугам. Я не хожу в церковь, но Бога не отрицаю, может быть и мне когда-нибудь его помощь через третьих лиц потребуется. Вы хороший человек, Оля, если Бог вам через меня помог. Скажите, разве плохо помочь нуждающемуся человеку, если есть такая возможность, если это не в тягость? Разве это не доставляет радости? А вы про деньги - не стыдно?
Ольга покраснела, не ожидая услышать подобного, и пока не находила слов для ответа. А Илья заговорил снова:
- Ладно, проехали... Я тут в магазин успел съездить, купил тебе верхнюю одежду - не в платье же тебя вести в общежитие. О деньгах даже не думай, отдашь, когда университет окончишь и зарплату станешь получать. А лучше совсем ничего не отдавать. Я лет на восемь старше тебя, а значит состарюсь быстрее - вот в старости мне и поможешь, чем сможешь. Бери пакеты и иди в зал на второй этаж, там зеркало большое. Оденешься и спускайся, скажешь - подошло ли, понравилось?
Оторопевшая Ольга в нерешительности взяла покупки и поспешила наверх. Она уже второй день обманывалась и почему-то постоянно думала об Илье плохо. Нет, не думала плохо - теперь боялась, что все мужики такие, как ее гадкий парень. Но он не мой парень и никогда им не был. Не был, а чего же тогда уделяла ему внимание? Мысли расслаивались, кувыркались в голове, не находя ответа.
Она развязала большой пакет и ахнула - дубленка из натуральной кожи, отделанная норкой. Быстро накинула ее и закрутилась перед зеркалом - сидела, как влитая или сшитая на заказ. Во втором пакете норковая шапка и тоже размер угадан. Она смотрела на куколку в зеркале и восхищалась сама собой - такой одежды у нее никогда не было. По всем прикидкам выходило, что дубленка стоила тысяч пятьдесят рублей, не меньше, и шапка тысяч десять.