Ночь поспешно натягивала свое полупрозрачное сумеречное покрывало на сонные однотипные домики жителей Сукуджа. Люди, особенно мужчины, преимущественно не имеющие работы и слоняющиеся около чайханы, постепенно расходились по домам. И желтый свет в окнах их домов недолго поддерживал собственное существование, свидетельствуя о том, что из всех видов досуга наиболее популярным среди полуграмотных обитателей поселка остается сон и прочие занятия, не требующие электрического освещения.
Лишь в одном из домиков свет горел почти до полуночи. Это жилище, собранное из стандартных щитов и обшитое дешевым пластиком, принадлежало молодому инспектору автотранспортной полиции Пакистана Али Усуму. Он недавно окончил полицейскую школу и был, благодаря стараниям родственников, назначен в местное отделение по контролю за движением на трассе. Он принадлежал по своему к элите поселка, ведь такое назначение можно считать высшей милостью Аллаха для того, кто фактически вышел из трущоб. Его отец всю жизнь был мелким торговцем специями, и лишь под конец жизни смог себе позволить что-то большее, чем тарелка вареного риса с кунжутным маслом. Должность инспектора давала и устойчивый заработок, и многие другие привилегии, которыми наделен в восточной стране пусть и мелкий, но представитель власти. Его отцу пришлось отдать за обучение сына и его назначение свадебный выкуп, который был заплачен за всех четырех дочерей в семье. Благо, сестры Аль Усума отличались почти неземной красотой и отец их, несмотря на небольшое денежное состояние, пользовался уважением.
Вскоре траты старого Усума должны были окупиться. Али почти не сомневался, что он не только сможет обеспечить достойную старость своим родителям, но и наберет достаточно денег, чтобы жениться на девушке не только не менее красивой, чем были его сестры, но и из не менее уважаемой семьи. Он уже видел благосклонные взгляды не одной пары прекрасных девичьих глаз и добрые улыбки кандидатов в тести. Что же, дело за малым: жизнь идет по правильному руслу и ее течение обязательно принесет его к той или иной пленительной пристани.
Он не выключал свет, потому что допоздна составлял отчет о проделанной работе с тщательностью добросовестного работника: это обязательно должны были оценить – как ему казалось. И в своих честолюбивых мечтах он уже становился чуть ли не главой всей автотранспортной полиции Пакистана.
Лишь только взошло солнце, умытый и тщательно выбритый Али Усум садился за руль своей служебной «Тойоты» и ехал за напарником в соседний поселок, после чего, наспех (по восточным меркам) закусив парой свежих яиц и каким-нибудь кулинарным шедевром из закусочной соседа Джамаля, отправлялся на патрулирование своего участка трассы.
Стоял солнечный день, и остановив машину у поста, Усум невольно залюбовался глубоким, почти бездонным синевато-голубым небесным сводом над головой. Где-то в глубине его души жил художник или поэт, которого умиляли простые, но прекрасные явление простого земного существования
Небесный свод, раскинув свои руки
Обнял земли пылавший страстью стан
Родился мир, мир увлечения и скуки
Смешав печаль и радость пополам.
Они расположились в естественном укрытии на изгибе дороги, словно древние охотники, подкарауливающие добычу. Открылся сезон охоты на нарушителей, и пускай даже нарушители будут занесены в Красную книгу, никто не сможет запретить Али Усуму подстеречь очередного нерадивого владельца коня с двигателем внутреннего сгорания.
Недалеко располагалась недавно арендованная американцами военно-воздушная база Корай, и то и дело в небе, совсем низко пролетали серебристые американские бомбардировщики или штурмовики, идущие на посадку. Их появление вносило диссонанс в торжественную гармонию ликующего от собственной совершенной глубины и теплых солнечных лучей восточного неба, высокого и меняющего свои лики, словно искусный актер. Самолеты же напоминали своими силуэтами назойливых мух.
Небо
Поднявшись ночью в воздух с базы Корай, звено американских истребителей-бомбардировщиков отправилась на бомбежку заранее разведанных спутником целей в горных ущельях Афганистана. Вновь какой-то героиновый генерал вступил в конфликт с силами США, заявив о своей приверженности традиционному исламу: и правительство решило устроить его показательную порку. Красные маки, восхитительно красивые в розово-золотистых отсветах утренней зари, образовывали живописные поля-террасы, порой служащие ориентиром для пролетающих носителей смертоносного груза.