Взрывоопасность этих документов была особенно велика именно во время войны с Германией и сразу после ее окончания. Со временем опасность для Короны, конечно, уменьшилась, хотя долго продолжала оставаться значительной.
Кроме упомянутых документов Бланту и Моршеду удалось, по мнению многих исследователей, найти и другие материалы, компрометирующие монархию.
Парадоксальность положения заключалась в том, что чем больше Блант открывал опасных для Короны документов, тем более безопасным и прочным становилось его собственное положение. Владелец таких секретов сам становился как бы неуязвимым. Кроме того, это создавало большую безопасность и для других членов «кембриджской группы». Разоблачить их, а тем более привлечь к суду означало бы не только дискредитировать органы секретной службы страны, но и в известной степени подорвать авторитет королевской семьи. В таких условиях правители предпочитают скрывать свои провалы.
Теперь самое время сказать, каковы были итоги этой деятельности Бланта для Советского Союза.
Центр зарубежной разведки России оценил ее так: «Учитывая большую помощь, оказанную нам Блантом, особенно в период 1939–1945 годов, ему решением советского правительства была установлена пожизненная пенсия», от которой он, однако, отказался.
Чем объясняется этот отказ? Блант не был бедным человеком, но в то же время его нельзя было отнести к числу особо состоятельных лиц. Дело в том, что Блант работал на советскую разведку не из материальных соображений, не из-за денег, а исходя из своих политических и моральных принципов.
В известной степени кембриджские разведчики были идеалистами, романтиками. Они видели отрицательные стороны капитализма, осуждали внешнюю политику Англии, которая отнюдь не руководствовалась в 30-е годы стремлением предотвратить войну; они полагали, что именно Советский Союз предпринимает шаги для построения совершенного в социальном отношении общества, и помогали ему.
Кто-то сказал, что революции задумывают не те, кому не нравится настоящее, а те, кто желает построить общество, созданное их собственным воображением. Один английский коммунист так объяснил, почему он пришел к своим убеждениям:
«Я стал коммунистом, чтобы содействовать установлению всеобщего счастья, ликвидации войн, обеспечению равных прав для всех народов, больших и малых, процветанию всего человечества и ликвидации навсегда возможности эксплуатировать других, угнетать и делать их несчастными».
Объясняя, почему члены «кембриджской группы» стали на путь оказания помощи Советскому Союзу, они вполне могли бы повторить эти слова. Они рассматривали СССР как защитника мира и прогресса и действовали соответственно.
Служба внешней разведки России в ответ на мой вопрос констатировала: «За весь период сотрудничества с советской разведкой Блант никогда не поднимал вопроса о денежном вознаграждении и вообще о финансовых вопросах. Он был достаточно скромным человеком, строго держался в рамках своего бюджета».
Когда я работал послом в Англии, то мне, как читатель может догадаться, доводилось бывать в КГБ, в его Первом управлении, которое ведало нашей разведкой за рубежом. Его руководители горько жаловались мне на то, что сейчас, в 80-е годы, практически невозможно завербовать ни одного информатора за рубежом без соответствующей оплаты, причем иногда весьма высокой. «Иностранцы снабжают нас информацией только за деньги. Времена 30-50-х годов, когда иностранные граждане, убежденные в правоте наших идеалов, шли к нам и работали бескорыстно, давно прошли. Сейчас каждый думает только о себе и о своей выгоде».
«Кембриджская группа» бескорыстных помощников нашей страны была совершенно уникальным явлением. Времена «кембриджских групп» больше не повторялись. Они канули в Лету.
Глава VIII. «НАШ ЧЕЛОВЕК» ПРИ КОРОЛЕВСКОМ ДВОРЕ
В сатирической пьесе о Денисе Тэтчер, супруге Маргарет Тэтчер, очень популярной в Англии в 80-е годы, местом действия была резиденция премьер-министра на Даунинг-стрит, 10. Рядом с кабинетом премьера был небольшой закуток «резидента КГБ». И зритель видел не только офис премьера, но и комнату советского шпиона, который сразу же после заседаний и совещаний передавал отчет о них в Москву, в Кремль и на Лубянку. Конечно, это был шарж. Ни в то время, о котором мы пишем, ни впоследствии не было, насколько мы знаем, советских разведчиков на Даунинг-стрит, 10, но в те годы они были в Министерстве финансов, в секретных службах безопасности, в Министерстве иностранных дел Британии, а в 1945 году советский разведчик был зачислен на штатную должность и при Букингэмском дворце, при дворе короля Георга VI.