Ознакомление с донесениями герцога Альбы поразило английскую разведку. Они значительно отличались от донесений других послов в Лондоне исключительно высоким качеством и многообразием. Он давал точную оценку политической обстановке в Англии, и, естественно, возникло подозрение, что он получал ее из каких-то тайных источников. А так как в Лондоне не сомневались, что со всеми его донесениями Мадрид знакомит немцев и итальянцев, то предприняли расследование. И выяснили, что информацию свою герцог Альба получал совершенно легальными средствами, встречаясь с лицами, занимавшими самое высокое положение в стране, в том числе с министрами и даже премьер-министром. И конечно, они говорили уважаемому ими герцогу правду, так же как говорили ее Бланту, который имел еще больший доступ к ним, чем испанский посол.
Блант признавался, что во время приемов он старался-встречаться с теми, кто для него (читай — для советской разведки) представлял интерес. Так, он стал частенько наведываться в «Трэвеллерз клаб». Что это за клуб? Непременным условием участия в нем является любовь к путешествиям; член клуба должен проделать путь не менее чем в 500 миль от Лондона, то есть за пределы страны. «Трэвеллерз клаб» был одним из самых фешенебельных в Лондоне, его членами и по сей день являются многие британские дипломаты, богатые бизнесмены и государственные деятели. Блант встречался там с Лиделлом, который продолжал работать в Секретной службе страны. Конечно же, два разведчика вели разговоры на интересовавшие их темы. Да и Лео Лонг, разведчик, завербованный Блантом, подтверждал, что, закончив свою службу в разведке, Блант имел доступ к ее материалам.
Не удовлетворившись первым ответом Центра разведки на вопрос, направлял ли Блант, став советником при монархе, информацию о короле и королеве, я повторил его и получил такой ответ: «Заданий по сбору информации о членах королевской семьи разведка перед Блантом не ставила. Блант передавал нам сообщения с политической информацией, в которой, естественно, фигурировали члены кабинета» (курсив мой. — В.Я.). И далее: «После ухода Бланта из контрразведки в 1945 году поступающие от него материалы несколько утратили значимость, но работа с ним продолжалась по получению политической информации» (курсив мой. — В.П.). Положение советника при монархе, конечно, во многом способствовало получению им важной информации из первых рук.
«Пятерка» продолжает работу
С окончанием войны у Москвы совсем не отпала надобность в информации «кембриджской пятерки». Складывалась новая картина мира. Начиналась «холодная война» против Советского Союза, грозившая не раз превратиться в «горячую». И «кембриджская группа» в новых условиях стала укреплять свои позиции.
Ким Филби, который еще в 1944 году перешел на работу в МИ-6, где заведовал советским отделом, стал отвечать за операции, направленные против нашей страны, и, конечно, обо всем информировал Лубянку. Английский словарь шпионажа отмечает: «Филби мог не только снабжать Москву информацией об английской и американской деятельности, но также скрывать от Лондона и Вашингтона информацию, которая могла навредить русским». Ким Филби совершил поездку по странам Европы и везде встречался с руководителями английских разведывательных резидентур, знакомился с их работой и… докладывал в Москву. В январе 1946 года, в день 34-летия, его наградили орденом Британской империи. В 1950 году Филби был еще раз повышен в должности и направлен представителем СИС для связи с ЦРУ в Вашингтон в ранге второго секретаря посольства Британии. Таким образом, КГБ получил в его лице сразу как бы «двойного агента», работавшего и по Англии, и по США на Советский Союз.
Дональд Маклин в 1944 году получил пост первого секретаря посольства Англии в Вашингтоне. Он обслуживал Объединенный политический комитет, который координировал планы Британии, США и Канады по вопросам атомной энергии. «На этом посту, — подчеркивает «Словарь шпионажа», — он мог поставлять в Советский Союз важные документы, касающиеся ядерного планирования». Словарь отмечает: «Российский историк Рой Медведев уверен, что Маклин передал в Москву инструкции относительно войны в Корее, утвержденные Трумэном, для генерала Макартура, запрещавшие переносить войну на китайскую территорию. До тех, пор пока Сталин не передал эти инструкции Мао Цзэдуну, китайский лидер, опасаясь американского вторжения и возможного использования атомного оружия, колебался принять решение о посылке «китайских добровольцев» в Корею. Документ, полученный от Маклина, открывал «зеленый свет» для вторжения в Южную Корею».