В центре стояла большая платформа, возвышающаяся над головами пришедших. Круглая форма и цвет золота. Бутафорский дуб был установлен в ее середине, искусственные зеленые массивные листья тянулись к потолку, который был примерно в сорока футах над нами (прим. перев.: двенадцать метров).
Вайнмонт провел меня через толпу, приближаясь к дереву. Мне хотелось врезаться каблуками в пол, остановить его решительный рывок вперед. Толку не было. Чем ближе мы подходили к платформе, тем громче мой инстинкт кричал мне бежать. Что-то металлическое, тянущееся вдоль ствола, привлекло мое внимание, и колени почти подвели. Три пары серебряных кандалов свисали с ветвей дерева над нашими головами.
— Нет.
Я оттолкнулась от Вайнмонта.
— Успокойся, — он изменил курс и повел меня вокруг дерева, приближаясь к оркестру.
Еще одна платформа была установлена в дальнем конце комнаты, возле больших окон от пола до потолка. На ней стояло трое мужчин, перед каждым находился столик высотой до колен. Ни на одном из них не было рубашки. Каждая обнаженная мышца их тел была покрыта татуировками — голых женщин, черепов, трайблов, даже цветов. Один из них, в маске Гоблина, казалось, нашел меня и Вайнмонта в толпе.
— Он пялится на нас, — сказала я. — Гоблин, вон там.
— Все пялятся на нас.
Вайнмонт подвел меня к Гоблину. Я не хотела идти, но и не хотела пятиться от него, чтобы не подходить к дереву. Мы остановились посередине, между двумя платформами, но слишком близко к дереву, к моему огорчению.
Оркестр внезапно умолк, и зал полностью поглотила тишина. Все маски повернулись к платформе, на которой стоял мужчина с распростертыми руками, держа в одной из них микрофон. Кто-то работал наверху, направив освещение на очевидную звезду шоу. Его маска напоминала узор из дубовых листьев, таких же, которые венчали верхушку дерева на платформе.
— Добро пожаловать на двадцать пятый бал Приобретений! — прокричал он в микрофон.
Толпа ответила ликованием, и все зааплодировали, словно на открытии скачек в Кентукки.
После оглушительного взрыва оваций мужчина поднял руки, чтобы унять толпу.
— В этом году у нас прекрасная тройка конкурентов. — Он обвел взглядом толпу под ним, явно создавая шоу. — Хотя не такие невероятные, как в год победы моего Приобретения. Перед вами победитель Кэл Оукмэн!
По залу, полному хищников, пронесся смех. Вайнмонт не хлопал и не смеялся, всего лишь стоял рядом со мной. Напряжение было выгравировано в его осанке, так же, как и страх в моей.
— Для меня стало честью быть вашим Сувереном на протяжении последних десяти лет, и я с удовольствием могу сказать, что трое перворожденных, избранных для Приобретения в этом году, пополнят наследие Суверенов, которое я оставлю позади. Теперь, без дальнейших разглагольствований, давайте представим семьи Приобретений.
Толпа снова заревела.
Перворожденные для Приобретения были избраны? Вайнмонт не сам вызвался разрушить и унизить меня? Конечно, сам. Он был жестоким мужчиной, который наслаждался моей болью. Разве не так? Я больше не могла сказать, что было настоящим. И почему их было трое? Я осмотрелась вокруг. Из всех этих масок только двое могли быть моими союзниками.
— Первый. Роберт Иглтон. Поднимайся, Боб, и покажи нам, что ты привел с собой!
Кто-то начал пробираться через толпу справа от нас. Лысеющий мужчина средних лет в маске орла вел за собой еще большего мужчину, на котором была такая же маска. Они поднялись по ступенькам на платформу и встали под софиты рядом с Оукмэном. Лысеющий мужчина запыхался, но тот, что повыше и моложе просто стоял и наблюдал за толпой внизу.
— Хорошо, Боб, поведай нам, что у нас сегодня, — Оукмэну нужно было взять на себя роль ведущего шоу. Он протянул микрофон Бобу.
— Это, ну, это Гэвин. Он мое… эм… Приобретение. И мы победим в этом году, — Боб выдохнул с облегчением, словно прошел сложнейшую часть.
— Вы все готовы к первому разоблачению?
Еще один холодящий кровь рев толпы. Или, может, это пузырьки шампанского заставили мой мозг думать, что этот рев холодил кровь.
Оукмэн снял маску мужчины. Ему, казалось, недавно исполнилось двадцать, у него были темные глаза, бледная кожа, короткие коричневые волосы, и его красоту можно было рассмотреть даже с расстояния. Толпа защебетала, а кто-то даже присвистнул.
— Кажется, это вызов, — Оукмэн захлопал в ладоши, отпуская Боба и Гэвина со сцены.
— Следующий — Визэрингтон. Рэд, ты здесь?
Послышалось больше оваций.
Еще один мужчина пробирался через толпу с противоположной стороны платформы. За собой он тащил женщину в маске из перьев, практически заталкивая ее на платформу.