Гоблин наклонился и прошептал мне на ухо:
— Будет больно, но я сделаю ее красивой настолько, насколько смогу.
— Спасибо.
Я только что поблагодарила своего мучителя?
Близкое жужжание донеслось до моего слуха. Я сжала ладони в кулаки, когда первый болезненный укол коснулся моего затылка.
— Хорошая девочка, — сказал Гоблин. — Просто расслабься. Я быстро. — Последовало еще больше жужжащей боли, которую подчеркнул Рэд, кричащий Брианне «закрыть ее ебаный рот». — Ну, по крайней мере, все девушки говорят, что я быстро.
Жестокость, приправленная шуточками о сексе. Вот, чем стала моя жизнь. Я закрыла глаза и позволила рукам свеситься, костяшкам коснуться пола, когда больше боли срикошетило по моему позвоночнику. Я была Приобретением, собственностью Вайнмонта. Ничем больше. Он позволит Гоблину сделать метку на моей коже. Ему было плевать. Он так и остался хладнокровным пауком, которым я его знала с тем самых пор, как увидела впервые. Теперь я попала в его паутину, поймалась и барахтаюсь, пока он медленно съедает меня. Как он выиграет это соревнование? Что подразумевала под собой победа? Мою смерть?
Я позволила боли течь во мне, захлопнуть в ловушку мое сердце. Я накоплю ее, буду питаться ею, позволю ей набраться сил и окрепнуть, пока она не превратится в ярость. А затем я выпущу ее на волю и поставлю Вайнмонта и остальных, проклятых жизнью людей, здесь на колени.
ГЛАВА 12
СИНКЛЕР
Ее тело обмякло. Она сдалась. Тони продолжал свою работу, изображая даже лучшее «V», чем то, что красовалось на моей груди. Он был моим личным тату-мастером. Его мастерская в Мобайле была событием на юге. Люди приезжали изо всех уголков страны, со всего мира, только чтобы носить его работу на себе.
Когда он закончил последние шипы, выполняя их в таком же глубоком зеленом цвете, как и мои, я наклонился и добавил дополнительную деталь.
— Я хочу маленького паука, — я указал на место внутри сплетенных лоз. — Вот здесь.
Я прошептал это достаточно тихим голосом, чтобы Стелла не услышала сквозь музыку и гудение машинок. Она всегда считала меня пауком. Теперь я останусь на ее теле навечно.
— Чувак, а мне нравится, — Тони сменил чернила на насыщенный темно-красный цвет и дорисовал маленький акцент. — Мило.
Один из станков прекратил гудеть. Девушка-Приобретение Рэда села и отдернула платье назад, прикрывая голую грудь. Я почти пожалел ее. Демонстрация такого малого количества обнаженной кожи — ничто по сравнению с тем, что последует.
Мне стало еще больше жаль девушку из-за броской татуировки, которую Рэд выбрал для нее — его имя ярко-красными чернилами с синим пламенем, лижущим буквы. До чего же убогим образом ублюдок решил искалечить красоту этой женщины.
Я покачал головой. Нет, Рэд вцепился зубами в игру. Разрушение было целью. Я стоял здесь и убеждался, что клеймо Стеллы было произведением искусства, а не чем-то, чтобы испоганить ее идеальную кожу. Я слишком много раз говорил себе прекратить думать о ней, как о человеке. Но вот он я — снова делаю это, позволяя своему члену руководить мной.
Я уже уступил ей, пообещал вознаграждение, если она переживет сегодняшнюю ночь. До чего же это было глупо. И все равно, если это сработает хоть немного, чтобы держать ее в узде, оно того стоило. Все это было спектаклем. Мне нужно было, чтобы семьи, и особенно Кэл, ушли сегодня отсюда с уверенностью, что именно я — кандидат на пост следующего Суверена.
Приобретение Боба было не лучше, чем Приобретение Рэда. По крайней мере орел на спине парня заключал в себе не много мастерства. Работа была ничем по сравнению с работой Тони, но выглядела гораздо лучше, чем карикатура на груди Брианны.
— Хорошо. Она готова. — Тони откинулся назад и восхитился своей работой, прежде чем втереть немного мази в кожу Стеллы.
Бессмысленная попытка. Татуировка была наименьшей из ее забот.
Стелла села ровно и окинула меня самым злобным взглядом, который я только видел на ее лице. Даже после того дня во дворе она не смотрела на меня с такой ненавистью.
— Вот, мой ангел, проверь в зеркале. Все не так уж и плохо.
Тони передал Стелле зеркало и придержал второе у нее за спиной, чтобы она могла рассмотреть дизайн. Ее ярко-красные губы открылись.
— Эта Богом проклятая «V»? И что это за красная херня? Похоже на… — Ее взгляд метнулся к моим глазам. — Паука.