- Я бывал, - он погладил подлокотник. – Они похожи друг на друга. Приземистые. Сложенные из огромных камней. Этакие цитадели, которые кажутся несокрушимыми. А внутри… внутри люди, вынужденные ютиться в каменных клетках. Грязь. Вонь. Сырость. И это все давит на голову.
Миха молча наблюдал за магом.
И тот знал, хотя словно бы забыл, что не один.
- Дома иначе, - согласилась Миара. – Свет и простор. Роскошь. Слуги, готовые исполнить любое твое желание… правда, не только твое. Они с той же улыбкой поднесут, что вино, что яд. И веревку на шее затянут, если старший прикажет. А еще этот старший может взять и вышвырнуть тебя из твоих роскошных покоев. Или продать кому-нибудь. На время. Конечно, все будет замаскировано под обоюдовыгодную сделку… сотрудничество… укрепление рода.
- Все так… думаешь, здесь по-другому?
- Одноглазый король среди слепых. А среди зрячих – жалкий калека. Так что все относительно.
- Мне кажется, или ты поумнела?
Миара фыркнула и повторила жестче:
- Что тебе от нас надо? Настолько надо, что ты не побоялся выпустить эту заразу.
- Ты о чем? – Карраго слегка нахмурился.
- О чуме, - она снова села и теперь одеяло соскользнуло с тощего плеча. – Об этой, мать его, чуме, которая дала тебе возможность накрыть нас куполом. Крысы под колпаком, так? А то бы еще ушли куда-нибудь. Ищи нас потом. А это неудобно, да… теперь всего-то и надо, дождаться, пока людишки помрут. А то и помочь можно.
Она прищурилась. И голова вжалась в плечи, спина выгнулась, а пальцы вцепились в одеяло, став вдруг похожими на птичьи лапы.
- Дыши глубже, - посоветовал Карраго. – Иначе опять накроет. Все-таки эмоции – это зло.
- Ты…
- Дыши! – рявкнул он.
И Миара послушно задышала. Вдох. Задержка. Выдох. Пальцы её мелко подрагивали, на коже выступили крупные капли пота.
- Не дергайся, - Карраго сдавил её голову, и магичка все-таки попыталась дернуться, но когда не вышло, зашипела. – И не сопротивляйся, ты же знаешь, что будет больно. Поэтому дыши. Давай! Я ведь и иначе могу…
- Отпусти её, - Миха привстал.
Против мага у него шансов нет. Пусть он и сильнее человека, и выносливей, но все одно – шансов нет. И Карраго это понимает, а потому даже не шевелиться.
Он вперился взглядом в глаза Миары, и та снова дернулась, а потом вдруг изогнулась, как в припадке.
- За ноги держи! – Карраго произнес это сухо. – Иначе она себе что-нибудь сломает. Конечно, её проблемы, но сейчас хватает других…
Она билась, выгибаясь, и на губах появилась пена. Рот раскрывался и закрывался, а из горла вырывался протяжный сип. И Миха, навалиавшись всем весом, пытался удержать ноги.
- Что… ты… творишь?
- Пытаюсь удержать эту упрямую дуру, пока она не пережгла себе дар.
Понятно.
То есть, ни хрена не понятно. И пора ли уже на помощь звать? А если и так, то кого?
- Что она… выдумала… - Карраго удалось прижать извивающуюяся магичку к постели. И упершись одно рукой в грудь её, вторую он положил на лоб.
Миара дернулась.
И затихла.
- Твою ж… учишь их, учишь… а без толку… говорил… сколько раз говорил, что нельзя переходить грань. Подводил… - он тихо ругался, а Миара просто лежала.
Ровно.
Прямо.
Её живот слегка поднимался и опускался, стало быть, дышит.
Карраго нахмурился. И убрал руки. А он слегка побледнел. И пот смахнул. Он снял с пояса кошель, бросил на стол и дрожащими пальцами вытащил склянку. Посмотрел и сунул Михе.
- Открой.
- А сам?
Карраго вытянул руки. Пальцы мелко и часто тряслись.
- Что это? – Миха поднял крохотный флакон.
- Зелье. Успокаивающее. Укрепляющее. Пара капель и она сутки проспит. Если будет третий приступ, я уже не удержу.
Верить?
А варианты?
- Клянусь, что зелье не причинит ей вреда, - устало произнес Карраго. – Давай. Открывай и влей ей. Все и влей… подольше поспит, глядишь, мозги на место встанут. Нет, как можно…
От зелья едко пахло дешевым спиртом, какими-то травами и болотом. Миха осторожно вливал его между губ. Потом вытер каплю, что вытекла на щеку. И саму магичку переложил чуть повыше, укутав одеялом.
- Она же вроде очнулась.
- Очнулась, - Карраго взял другую склянку, мало отличимую от той, что у Михи была. И пробку вытащил зубами. А потом осушил одним глотком. – Это все эмоции… на грани они обостряются. А эмоциональные всплески влекут за собой энергетические колебания. Они в свою очередь могут вызвать спонтанные всплески силы. А когда этой силы нет, то наступает энергетический кризис. И кризис физический. Сейчас ей надо спать. И я прослежу, чтобы ни одна тварь её не побеспокоило.
Сказано это было едва ли не с нежностью.
Миха даже поежился.
А Карраго проверил пульс. Поднял руки, развернув ладонь, прижал пальцы к запястью, сперва к левому, затем к правому. Отпустил. Кивнул себе, подтверждая какие-то собственные мысли. И после уж снова повернулся к Михе.