В комнату районной милиции вошел участковый милиционер Айнабеков:
— Товарищ прокурор, я нашел старика, купившего кукурузу!
Но Сауранбаев не смог обрадоваться, потому что сознание перепрыгнуло через допрос старика и там очутился новый замкнутый круг: «Он купил, но кто ему продал?..»
— Давай? пригласи старика, Айнабеков!
— Приходили ко мне четверо, — со степенным достоинством повествовал старик, чья голова была обмотана чалмой. (Никакими силами нельзя было заставить его рассказывать поскорее.) — Я знаю одного — это бродяга Иван, его все нанимают какую-нибудь работу по дому переделать. Что Иван зарабатывает, через полчаса пропивает. За кукурузу заплатил пятьдесят рублей. Что еще помню? Ничего не помню. Помню только, чтоб шайтан им накостылял, когда они подгоняли машину, то задним бортом чуть ворота не сломали, так стукнули. Но устояли ворота, может, меня переживут...
— Посидите здесь, аксакал... Айнабеков, ты знаешь, как разыскать этого Ивана?
Когда в помещение неуклюже, грубо топая сапогами и ругаясь, ввалился Иван, трудно было себе представить более опустившегося человека: грязные спутанные волосы, исцарапанное и опухшее лицо, тусклые глаза, пиджак и кепка в пыли.
То, что Иван сидел перед столом, то, что его заставляли отвечать на вопросы, и вообще вся обстановка трезвых людей, угрюмо и настойчиво расспрашивавших его, настолько заметно повергло его в угнетенное состояние, что продолжать допрос не имело смысла- Иван все сильнее растягивал слова, все упрямее и медлительнее тянул: «Нет, ничего не знаю, ни кукурузы не знаю, ни убитого не знаю». Его переодели и отправили проспаться.
Потом, когда Иван трезвый, умытый, причесанный, но с тяжелым мятым лицом переступал порог комнаты, где его допрашивали вчера, стало ясно, что в его душе произошел какой-то сдвиг, и показания практически он стал давать еще до того, как сказал первое слово. Когда в его присутствии разворачивали сверток с его грязной одеждой, он не шевелился, не вскрикивал, ужас не отражался в его тусклых беспомощных зрачках, он только смотрел и смотрел.
— Нет, я не убивал... — с усилием произнес он. — Я ударил его. — Он показал на фотографию Журавлева. — 26 апреля я сидел на камне около магазина, пьяный. Было темно, магазин пора закрывать. Подъехал грузовик. Шофер был, с ним еще два человека. О чем-то поговорили, заскочили в магазин, вышли с бутылкой водки, меня спрашивают: «Есть у тебя стакан?» Достал им стакан, они налили мне любезно 150... Поговорили — они из какой-то экспедиции. И шофер, черненький такой, на русского не похож, говорит: «Жаль, нет денег больше, придется домой с пустыми руками ехать!» Я ни минуты не подумав, говорю: «Здесь рядом кукуруза лежит, можно продать». Они согласились. Когда мы погрузили мешки, подъехали к окраине села, я в несколько домов заходил, предлагал, но все отказывались, пока вот этот бородач не купил.
А магазин закрылся, и мы ночевали за селом. Утром купили много водки, по дороге пили, где-то в степи свернули, заехали на бугор, там здорово напились. Вдруг шофер и Журавлев стали драться, и сильно, страшно. Я испугался, хотел разнять, но Журавлев, которого шофер здорово лупил, так крепко саданул меня, что я обо всем забыл, побежал к машине, схватил монтировку и в тумане вроде бы, что было силы ударил его по голове. Он сразу упал, вроде бы не дрался, затих, а я побежал, потому что стало мне что-то очень страшно. Только догоняет меня шофер на машине, кричит: «О драке молчи, мы скоро денег привезем и за тобой приедем...» До сегодняшнего дня думал, что он жив.
Машина со следователем, прокурором и арестованным стремительно выехала из села Джайлау-Куль, приблизилась через некоторое время к месту убийства, но трезвый Иван угрюмо повторял: «Не помню, где было... Не признаю...» Действительно, одинаковых бугров в степи было множество. Тогда машина помчалась в экспедицию.
Там, расположив машину с арестованным вне видимости, стали осматривать машины, что были без монтировок. Рукоятка заднего борта одной машины оказалась сильно погнутой, со свежими царапинами на покореженном металле. Осмотр происходил в присутствии водителей. Разбирался, рассматривался многократно каждый винтик, каждый шуруп, каждая гайка, снимались колеса. Подозреваемый водитель несколько раз останавливал осматривавших машину: «Ничего вы не найдете, зачем так стараетесь...» Приступили к осмотру пространства между передним бортом и кабиной. Там было найдено кукурузное зерно.