Проморгал и участковый, для которого оставалось неведомым, что Бондаренко исчез на десять дней.
Особо сложные дела заставляют нас проявлять расторопность. Мы называем это «оперативностью». На самом деле это была непозволительная спешка. Мы и не подумали устанавливать, кто же был на танцах, где били Храмова: а там оказались Бондаренко, Маслов, Омаров. В половине десятого они вышли из клуба, отправились в ресторан, порядком выпили там спиртного, еле-еле выбрались из ресторана, долго скандалили на автобусной остановке, наконец, сели в автобус, который шел к станции Мерке. Но и там они придирались к незнакомому человеку, чуть не подрались с ним. Расспроси мы своевременно работников ресторана, водителя, кондуктора, разве бы они не вспомнили о трех пьяных парнях, настроенных грубо, агрессивно, разве они не рассказали бы нам, как они выглядели, как были одеты, разве не сумели бы тогда разыскать преступников намного быстрее?
МОЙ ДРУГ АБДЫКАШИМ— У меня немногочисленный, очень определенный круг товарищей, — рассказывает Сауранбаев. — Самым близким другом считаю Абдыкашима Кунакбаева. Он старше меня на 14 лет, ему 62 года. Почему именно он мой самый задушевный товарищ? Он прекрасно понимает меня. Его беседы нравятся мне. Он привлекает меня своей общительностью, поведением, своим характером и большой человечностью. Я никогда не был ни у кого «на психологическом иждивении», но очень часто хочется стать на место Абдыкашима.
Он начинал комсомольским работником, работал директором МТС, председателем райисполкома. Ныне — хозяйственный работник, председатель Меркенского «Межколхозстройучастка». Никогда он не гордится своими заслугами, не кичится, что был большим начальником. Человек этот чрезвычайно добрый и чистосердечный. Что бы он про кого-нибудь сказал плохое за глаза, что бы он занимался склоками, кого-то ссорил, создавал вражду?! Наоборот, если родственники поругались, друзья поссорились, супруги расходятся, он готов днем и ночью поехать к ним с одним желанием — помирить. К нему можно придти и с радостью, и с горем. Он всегда разделит его с вами — веселый и жизнерадостный, справедливый Абдыкашим. Как бы ни был огорчен, морально унижен, подавлен человек, друг мой, как врач, его вылечит. При этом ему свойственны трезвый взгляд на вещи, сила воли, настойчивость, тактичность и душевная воспитанность.
Мало ли людей, у кого я бы мог сидеть в гостях, мало ли моих ровесников? Но всегда меня тянет к Абдыкашиму, часто мы подолгу разговариваем друг с другом о семье, о политике, о том, как идут дела в районе. Интерес Абдыкашима к государственным делам огромен. Своим складом национального характера он мне напоминает наших известных аксакалов, но много в нем и своеобразия, особенной мягкой лукавости, вежливости. Он очень любит старинные присловья, народное остроумие. И с каким вкусом, с какой изобразительностью, мимикой, искусством вызывать интерес слушателей он рассказывает все эти истории. Действительно, он превосходный рассказчик, озабоченный мыслью о воспитании современной молодежи. И для нее — вся его жизнь.
ЭТИКА ПРОКУРОРА— Начинал я с полного незнания, никакого представления не имел о профессиональной этике.
Давным-давно на одном совещании исполкома райсовета я сгоряча настаивал на освобождении от должности председателя сельсовета, несмотря на то, что он совершил незначительный проступок. Член исполкома не успел возразить мне, как я начал горячиться...
Теперь мне свойственны терпимость, спокойствие. И я все время помню, что мы постоянно имеем дело с человеческими судьбами. Я знал прокуроров, которые сурово относились к малейшему промаху подчиненных. Поэтому сейчас стараюсь, чтобы меня уважали и стремились выполнять мои распоряжения не по должности, а потому, что они продиктованы заботой о деле. О себе могу сказать, с кем бы ни работал, ни один человек не ушел от меня обиженным, со всеми я срабатывался. Потому что обращал внимание на стиль работы, на деловитость.
Кстати, мне думается, прокурору не следует кочевать. Я очень доволен, что судьба так сложилась, что за двадцать пять лет я проработал всего в трех районах, причем одной области, и скоро десять лет, как я районный прокурор здесь. Разумеется, я хорошо знаю любого мало-мальски заметного человека в районе, его качества, способности, а он знает меня; знает, что, совершись любое, даже незначительное нарушение законности, я вмешиваюсь.
Конечно, в нашей работе не без недостатков. Но если текущая ошибка еще исправима, то грубый серьезный промах — беда. Нельзя забывать, что человеческая судьба зависит от того, насколько хорошо мы знаем законы.