Западным послам, заявил Абрасимов, известны требования советской стороны о запрещении деятельности неонацистской НДП, так же как и других реваншистских объединений и союзов на территории Западного Берлина. Стороны должны прийти к согласию, что в Западном Берлине должна быть прекращена подстрекательская пропаганда против СССР и ГДР и что не будет чиниться препятствий в развитии мирных связей Западного Берлина с социалистическими странами, в частности, не будут дискриминироваться их политические, имущественные, торговые, культурные и иные интересы в этом городе[162].
Абрасимов отметил, что если три державы должным образом учтут позицию СССР, то советская сторона была бы готова далеко пойти им навстречу в вопросах доступа в Западный Берлин и посещений западноберлинцами столицы ГДР. «Соответственно, — подчеркнул посол СССР в ГДР, — так далеко, как далеко пойдут навстречу нашим пожеланиям западные державы»[163].
Отвечая Абрасимову, Раш сказал, что, выслушав его заявление, он склоняется к мнению, что стороны сейчас еще дальше друг от друга, чем это было в апреле. Тем не менее, нужно продолжать поиск «сближения и взаимоприемлемых решений»[164].
Раш счел нужным еще раз охарактеризовать «общую позицию» американской стороны. По его словам, она сводилась к следующему. Три державы являются единственной властью в западных секторах Берлина. Они имеют право определять, какие связи Западного Берлина могут осуществляться, а какие нет. Лишь три державы, а не ФРГ могут управлять Западным Берлином. При этом, однако, нужно иметь в виду, что жизнеспособность Западного Берлина зависит от его связей с ФРГ. Она дает городу дотацию в сумме более 3 млрд. марок ежегодно. «Западные державы, — особо подчеркнул Раш, — не могут также согласиться с тем, чтобы Западный Берлин стал каким-то независимым городом. Только они решают, что приемлемо и что неприемлемо, включая деятельность в Западном Берлине бундестага. Принятие предложений советского посла привело бы к изменению статуса, ограничило бы права трех держав на управление городом. Если бы была предпринята попытка ограничить права трех держав, то это бы увеличило напряженность вокруг города. Положение ухудшилось бы не только в Западном Берлине, но и во всем западном мире»[165].
Раш заявил также, что требование советской стороны о прекращении враждебной пропаганды против СССР и ГДР выполнить трудно. «Если посмотреть на западноберлинскую прессу, — сказал американский дипломат, — то в ней западных союзников ругают, очевидно, больше, чем Советский Союз, но они не возражают против такой критики, имея в виду соблюдение свободы мнений. Как же могут они защитить Советский Союз от этой критики, если они не могут защитить сами себя?»[166].
После встречи послов, состоявшейся 9 октября, можно было констатировать, что согласие между ними было достигнуто только по схеме возможной договоренности. Позиции сторон были относительно близки и по отдельным пунктам ее первой части, в которой излагались общие положения, цели и принципы участников переговоров. Что касается второй части возможной договоренности, касавшейся практических мер и шагов, то здесь взгляды трех западных держав и СССР были едва ли не противоположными по всем основным вопросам.
На встрече послов, состоявшейся 4 ноября 1970 г., Раш выразил удовлетворение западной стороны тем, что переговоры вступили в конкретную фазу, проводятся в доверительной обстановке и носят неофициальный характер[167]. Он подчеркнул важность того обстоятельства, что на встрече 9 октября было достигнуто согласие о схеме возможной договоренности и предложил послам сосредоточиться на второй ее части, в то время как советники на своем заседании могли бы еще раз заняться первой.
Во второй части, отметил посол США в ФРГ, западная сторона хотела бы обсудить вопрос о присутствии ФРГ в западных секторах, вопросы представительства Западного Берлина за границей, порядка выдачи паспортов жителям западных секторов, а также связей Западного Берлина с ФРГ, которые разрешены ему западными союзниками. Весьма важным трем державам представлялось детальное обсуждение вопросов доступа в Западный Берлин, обязательств четырех держав в этом отношении и вопроса о том, что войдет в возможное соглашение в связи с проблемой нормального передвижения из ФРГ в Западный Берлин и из него[168]. Западной стороной, сказал Раш, разработан соответствующий рабочий документ, который он и передал советскому послу.