С нашей точки зрения, поставки союзнического пенициллина можно уподобить открытию Второго фронта. Никто не отрицает, что открытие последнего в июне 1944 года сыграло определённую роль в разгроме нацистской Германии. Не приходится сомневаться, что действия союзников спасли десятки, а то и сотни тысяч жизней советских солдат. Однако, в принципе, Второй фронт ничего кардинально не менял: Советский Союз уже в одиночку мог добить врага, разгром гитлеровской Германии был предопределён.
Так и «открытие» «второго пенициллинового фронта»: да, помогло; да, многих наших бойцов спасло. Но большая часть пути была пройдена нами самостоятельно: сами открыли, сами внедряли, сами производили, сами спасали.
Что же касается спасения жизней мирных советских граждан импортированным пенициллином, то факты здесь таковы: для покрытия потребности в препарате на 1946 год (т.е. и для армии, и для гражданского населения) постановлением СНК СССР от 29 мая 1946 года предусматривался закуп за рубежом 150 млрд оксфордских единиц препарата (также, как и в 1945 году, по линии ЮНРРА). Однако начавшаяся «холодная» война привела к скорой приостановке начавшихся поставок. Так что, в 1946 году проблему пришлось решать в основном за счёт отечественного производства (т.е., преимущественно, выпуском того же крустозина).
Говоря о поставках импортного пенициллина, хотелось бы рассмотреть ещё один тесно связанный с проблемой поставок вопрос.
Можно с большой долей уверенности предполагать, откуда взялся гнусный миф о том, что З.В. Ермольева противилась поставкам англо-американского пенициллина и делала это из-за своих научных амбиций: есть версия, что Зинаида Виссарионовна возражала против закупа американской технологии производства антибиотика. Данная версия была озвучена ещё В. Кавериным в романе «Открытая книга», где «книжная Ермольева», т.е. главная героиня Татьяна Петровна Власенкова, убеждает руководство Наркомздрава не закупать у союзников лицензию, а лучше выделить деньги на организацию собственного производства препарата, и добивается в этом успеха.
Не приходится сомневаться, что в определённых научных кругах, в Наркомздраве, да и в правительстве существовало сильное «прозападное лобби»: люди, которые были сторонниками закупа технологии производства пенициллина у союзников. В конечном счёте, данное «лобби» добилось своего: после ряда перипетий технология была закуплена (о чём ниже).
Могла ли возражать против закупа лицензии З.В. Ермольева? Принципиально – да. И, очевидно, возражала (ведь роман В. Каверина основан на многих имевших место фактах).
Весь вопрос в том, когда она это делала? И интерес к указанному вопросу не просто чисто научный. Он имеет ещё и этическую составляющую. Согласитесь, одно дело возражать против закупа зарубежной технологии, когда ты всего лишь ведёшь работы в соответствующей области, но результатов на руках у тебя нет (пусть они и близки). Тогда сопротивление закупу лицензии ничем не отличается от сопротивления закупу готового препарата, когда у тебя самого его пока не имеется, или он есть, но в крайне недостаточных количествах, – это преступление, поступок, обрекающий на смерть и страдания тысячи людей.
Совсем другое дело – возражать, когда препарат у тебя есть, он испытан и готов к запуску в промышленное производство. В подобных условиях убеждать правительство не тратить деньги на закуп иностранной технологии и время на организацию производства в соответствии с ней, а истратить лишь часть этих денег на организацию производства в соответствии с отечественной технологией – поступок в высшей степени правильный, благородный и патриотичный. И то, что он ещё и согласуется с научными амбициями исследователя, вовсе не преступление, а счастливый случай совпадения личных и общественных интересов.
В книге В. Каверина Т.И. Власенкова действует как раз по последнему описанному сценарию: она готова к запуску в промышленное производство своего крустозина и борется с намерением ряда лиц из научной среды и ряда должностных лиц из Наркомздрава закупить технологию производства пенициллина у американцев. Происходит это, судя по излагаемым событиям, где-то в конце 1943 года.
Ну а что же реальная, а не «книжная» Ермольева? Когда она могла высказывать свои возражения? Посмотрим.
В 1941 году Зинаида Виссарионовна через Наркомздрав запрашивает у англичан штамм плесневого грибка, из которого получен пенициллин (см. выше). Понятно, что лабораторные исследования этого штамма в конечном итоге приведут к организации промышленного производства на его основе. Стало быть, никаких возражений по закупу технологии З.В. Ермольева, в принципе, не могла сделать. Да и предмета для возражений не было: тогда никто и ничего ещё не собирался закупать.