Однако тут уже и Кох оказался в меньшинстве: большинство европейских учёных и врачей считали главным контактно-бытовой путь. Но почему?
Всё просто: бытие определяет сознание. Дело в том, что в Западной Европе водопровод с очисткой и дезинфекцией речной воды был тогда уже практически повсеместным явлением. И «чистенькая водичка» из-под крана не давала кабинетным учёным и практикующим врачам оснований увидеть, что именно с ней может прийти страшная болезнь. Ну а «прыгать» по водоёмам, брать пробы воды и корпеть над ними в лабораториях, стараясь обнаружить в них холерный вибрион, а обнаружив, выяснять, насколько он патогенен, эти респектабельные и солидные господа труда себе не давали.
Другое дело – Россия… Тут в последней четверти XIX – начале ХХ века холеру, что называется, «подавали прямо к столу». В тех городах, где существовало централизованное водоснабжение, процедуры обеззараживания забираемой из рек воды не было. Между тем, в эти реки уходили (и, как правило, в черте города) и канализационные стоки (наличие централизованного водопровода предполагало и наличие централизованной канализации). Подобный порядок имел место даже в столичных городах – Петербурге и Москве. Что уж говорить о провинции?
Как говорится, «пейте на здоровье»… Вот Пётр Ильич Чайковский, например, и выпил…
Когда Николаю Фёдоровичу стали ясны причины холерных вспышек в различных российских городах и основной путь распространения этой болезни, он обратился к властям с проектом проведения широких профилактических противохолерных мероприятий, первым пунктом в котором значилось усовершенствование централизованного водоснабжения (там, где оно есть; в частности в Петербурге). Однако власти как в столице, так и на местах отвергли проект учёного. Нежелание давать на его реализацию деньги подкреплялось ссылкой на западные авторитеты. Только спустя многие годы (к 1910-м годам), когда Н.Ф. Гамалея был уже всемирно известным учёным, когда подтвердились и были приняты за рубежом его научные наблюдения и открытия, правительство стало выделять какие-то деньги на предложенные им противохолерные мероприятия. Но в масштабах страны их было крайне недостаточно. «Россия, которую мы потеряли…»
Проводил Гамалея и интенсивные изыскания с целью приготовления противохолерной вакцины.
Здесь требуются некоторые пояснения.
Сейчас, в наше время, наука располагает большим арсеналом вакцин против множества опасных заболеваний (оспы, чумы, сибирской язвы, бешенства, полиомиелита, туберкулёза и др.). Отработаны и технологии изготовления этих вакцин. Микробов убивают (инактивируют) или ослабляют химическим, термическим, комбинированным (химико-термическим) способами. Вакцины бывают живые (из ослабленных микробов), убитые (из мёртвых микробов) и так называемые химические (из антигенной составляющей микроба, которая сама по себе даже непатогенна). В 1-й главе книги обо всём этом подробно рассказывалось.
Но к подобному «совершенству» (говоря, разумеется, с определённой долей условности) в технологиях изготовления вакцин микробиологи пришли не сразу.
Да и вакцин в 80-х годах XIX столетия было совсем не много. В прямом смысле слова, их можно было пересчитать по пальцам одной руки.
И все те современные способы изготовления вакцин, о которых мы сказали выше, были тогда либо неизвестны, либо их разработка находилась в зачаточной стадии.
Тогда учёные пытались приготовить вакцины, ослабив микробы путём пассажа через организмы животных. При этом или использовались животные, которые в обычном состоянии к подобным патогенам невосприимчивы (для заражения искусственно понижали резистентность их организмов), или патоген «прогоняли» через множество организмов животных, восприимчивых к заболеванию изначально. В обоих случаях надеялись, что микроб всё-таки понизит свою вирулентность. В первом случае из-за того, что попадает в не совсем благоприятную для себя среду, во втором – проходя по длинной «цепочке», будет на каждом из «звеньев» (во всяком случае, с какого-то этапа) «оставлять» часть своей заразности.
Так, вакцина против бешенства первоначально получалась путём множественного перезаражения кроликов. С какого-то момента спинной мозг заражённого кролика подвергали просушке. Далее препарат нарезался и помещался в стерильный бульон.
Для изготовления сибиреязвенной вакцины Пастер пытался заражать куриц, в обычных условиях к сибирской язве невосприимчивых. Для заражения он искусственно понижал температуру их тел, ставя животных в холодную воду. Затем заболевших куриц он укутывал в вату, повышая их температуру. Курицы поправлялись. Но добиться таким путём получения достаточно ослабленной сибиреязвенной бациллы Пастеру не удалось. Тогда для дальнейшего её ослабления Пастер использовал карболовую кислоту (метод был предложен профессором Туссеном из ветеринарной академии Тулузы). На сей раз сработало. А Туссена можно считать зачинателем химического метода ослабления микробов для получения вакцин.