благодарно восклицает старый абхазец Д. Гулиа (перевод Н. Милованова).
И вот уже в «Теркине» А. Твардовский с гордым достоинством отмечает:
Вопреки расчетам и ожиданиям фашистских лидеров, союз социалистических наций не только не распался в годы войны, но лишь сильнее закалился и упрочился. Лирика 40-х годов — это полная драматизма и высокого напряжения песнь о дружбе советских народов. Поэты Средней Азии пишут вдохновенные стихи о братской Украине и Белоруссии, русские поэты посвящают свои строки народам прибалтийских республик, из Закавказья несется голос привета и ободрения на оккупированные земли славян. М. Рыльский переводит с еврейского стихи И. Фефера об Украине, а П. Тычина пишет стихотворение «Еврейскому народу». Подобные примеры можно приводить бесконечно.
Поэзия Великой Отечественной войны стала замечательной школой патриотического и интернационального воспитания; тема дружбы советских народов, интернационального братства и сплоченности, получившая в эти годы столь мощное отражение, была выношена в сердцах людей, выстрадана в совместных тяжелейших испытаниях, которые выпали на долю всех наций и народностей Советского Союза, ибо не было в этой войне безучастных, не было равнодушных, не было «нейтральных». Советская литература показала свое монолитное единство — идейное, нравственное, интернациональное.
Послевоенные десятилетия были отмечены как углублением и укреплением единства социалистической культуры, так и развитием живых национальных традиций, вносящих в нее бесконечное эстетическое разнообразие. Расширялись и умножались сами возможности творческого общения между представителями братских литератур, невиданный размах получило переводческое и издательское дело, укрепилась и обогатилась подготовленными кадрами литературоведческая база.
Первое послевоенное десятилетие было временем тематической и идейно-художественной переориентации поэзии. Велико еще было напряжение ближнего боя, велика еще была инерция «стрельбы прямой наводкой», сложившаяся в военные годы; не так легко было отойти от военной тематики, особенно поэтам фронтовой плеяды, чья юность, чье мужание и человеческая закалка пришлись именно на начало сороковых. Критика не всегда считалась с этим, торопя их переход на «мирные рельсы». Поспешная же переориентация тоже не всегда давала положительный эффект. Но в целом поэзия искала и находила пути сближения с послевоенной действительностью, с усилиями советских людей по восстановлению разрушенного войной народного хозяйства.
Важное место в это время заняла тема борьбы за мир, против империалистической реакции, пытавшейся втянуть народы земного шара в новый военный конфликт, направленный против Советского Союза и стран народной демократии. Несмотря на окончание второй мировой войны, поражение фашистской Германии и японского милитаризма, напряжение в мире не исчезало. «Холодная» война грозила перерасти в войну «горячую».
Советские поэты оказались в первых рядах движения сторонников мира. Они принимали непосредственное активное участие в сплочении прогрессивных сил, чтобы предотвратить угрозу новой мировой катастрофы. Их творчество было прямым продолжением общественной деятельности. Стихи и поэмы Н. Тихонова, М. Бажана, А. Суркова, К. Симонова, М. Турсун-заде, Н. Грибачева, А. Малышко, П. Бровки и других советских поэтов разоблачали происки империалистической реакции, раскрывали красоту и величие подвига во имя мира и свободы народов. Пламенное слово советских поэтов о мире и счастье людей на земле находило широкий отклик в сердцах миллионов.
Написанный Л. Ошаниным (музыка А. Новикова) «Гимн демократической молодежи мира» облетел все континенты и до сих пор поется на десятках языков. Огромное мобилизующее воздействие его на молодежь всей земли трудно переоценить.
В поэзии первого послевоенного десятилетия дали себя знать и некоторые связанные с культом личности обстоятельства внутреннего развития, получили распространение резонерские, выспренние, ходульные сочинения, но не они определяли лицо советской поэзии. В лучших созданиях этих лет нашли отражение думы и заботы народа о завоевании прочного мира, о счастье жить и трудиться свободно, вдохновенно — для себя, для человечества, для будущих поколений. Пафос труда и созидания 40-х годов сильным эхом отозвался в стихах и поэмах о человеке, преобразующем землю, строящем дома и мосты, поднимающем целину и выращивающем хлеб.