Его ты кормила в назначенный час,
с него не спуская внимательных глаз.
Качали мы люльку его, чередуясь,
как, видно, когда-то качали и нас.
Под мирной и тихою кровлей своей
немало мы прожили радостных дней,
и мы не однажды еще пировали,
встречая бокалами новых детей.
За прежними днями другие идут,
цветы отцветают и снова цветут.
Я — старше тебя, ты — немного моложе,
вокруг нас детишки заметно растут.
*
Просторен мой дом, и обширен мой свет,
на жизнь мне никак обижаться не след.
Но все-таки грустно, что я тяжелею
и легкости прежней давно уже нет.
Я стал отчего-то медлительней жить,
и спать беспокойней, и меньше бродить.
Парят в поднебесье высокие мысли,
а тело — увы! — не желает парить.
Бывает, захочешь для шумных гостей
толковую речь закатить покруглей —
не то что чужие, а дети торопят
твои излиянья закончить быстрей.
За ними нет сил у меня поспешать.
Мне шума не надо, люблю помолчать.
Со мною жена моя верная вместе
да верная лира — чего мне желать?
…Тебя я не сравнивал с пышным цветком
себя не считал я твоим соловьем.
Без выспренних слов понимая друг друга,
в неспешном раздумье сидим мы вдвоем.
1955
«Дорогой жизни долго я шагал…»
Перевод Я. Смелякова
Дорогой жизни долго я шагал,
и вот уже почтенным мужем стал.
Вдали, вдали, меж гор и средь степей,
остались годы юности моей.
Есть у казахов старый разговор,
что, дескать, время действует, как вор,
и каждый месяц или каждый год
то то, то это у тебя крадет.
Ход времени, желая честным быть,
я не могу и не хочу хулить.
Я этих слов не стану повторять —
несправедливо время упрекать.
Ты, моего не погасив огня,
взяло стихи и песни у меня,
но их отнюдь не бросило во мгле,
а подарило людям и земле.
Пусть у меня пробилась седина —
зато листва деревьев зелена.
И есть цветенье юности моей
в цветении предгорий и степей.
Теченье лет, что прожил человек,
повторено теченьем новых рек,
волненье мысли яростной моей
есть в волнах нами созданных морей.
Земля моя! Железо и цветы!
Я постарел, помолодела ты.
Но молодость ушедшую свою,
Республика, в тебе я узнаю…
1957
Сырдарья
Перевод Я. Смелякова
С почтительностью сына
За все благодарю,
Как мать свою родную,
Родную Сырдарью.
Самим великим Гейне
Любимый Рейн воспет,
А я, река казахов,
Твой собственный поэт.
Немало у Тараса
Днепровских есть стихов.
Бродил когда-то Пушкин
У невских берегов.
А я свое уменье
И помыслы свои
Дарю текучим водам
Прекрасной Сырдарьи.
Ты — мать всего народа,
Моя родная мать.
Так как же мне сегодня
Тебя не воспевать?
От старости бессильной
Еще ты далека,
В твоей груди струится
Избыток молока.
К тебе вернулся снова
Твой сын немолодой,
И вот опять, как в детстве,
Ты лоб целуешь мой.
Опять, как в зыбке детства
Меж делом, невзначай,
Меня на волнах зыбких
Тихонько покачай!