Это подтверждается и признанием Чичерина: «Заявление о безвозмездном возвращении Восткитжелдороги Китаю было в самой торжественной форме сделано в 1920 г.».[387] Однако когда возобладали более реалистические взгляды на КВЖД, Карахан, стремясь урезонить ретивого А. Иоффе, по-прежнему настаивавшем на «декларировании передачи прав собственности без всякого вознаграждения китайскому народу», напоминал ему: «Наша политика сегодняшнего дня имеет меньше декларативный характер, а больше деловой… Мы сейчас вступили в такой период нашего внешнего положения, что каждая пять Советской земли и каждый рубль должны быть предметом нашего особенного внимания».[388]
«Виленский (так же, как Иоффе), — делает вывод М. Крюков, — принадлежал к числу тех бойцов советского внешнеполитического фронта, которые, говоря словами Троцкого, прежде всего, были революционерами, а потом уже дипломатами. Подход Карахана, напротив, в гораздо большей степени характеризовался «деловитостью». Расхождения во взглядах между Виленским и Караханом имели, таким образом, более глубокие корни, чем могло показаться на первый взгляд».[389] Расхождения во взглядах советских функционеров разного ранга мы будем и дальше замечать в их деятельности в описываемое нами время.
Китайское правительство было напугано также текстом Декларации об образовании ДВР, объявленной конференцией образованного Дальневосточного правительства и Амурской, Читинской и Владивостокской делегациями (особенно шестым пунктом) 6 апреля 1920 г., в которой оно видело попытки захватить КВЖД и всю Северную Маньчжурию. 3 октября газета «Шанхайская жизнь» писала, что 29 или 30 сентября в Пекине был получен и опубликован текст декларации, где пункт шестой был сформулирован так: «Вся территория ДВР от озера Байкал до Великого океана, включая Забайкальскую, Амурскую и Приморскую области, Сахалин, Камчатку и территорию вдоль Китайско-Восточной железной дороги, объявляется независимой единой страной и никакие территориальные концессии не будут предоставляться иностранным государствам».[390]
Такое необдуманное заявление, сделанное ДВР сразу же было замечено в Китае. Вскоре в Москву полетела шифровка от одного из агентов следующего содержания: «В марте 1921 г. на заседании Межсоюзного железнодорожного комитета белогвардейский представитель Шитиков во время перерыва беседовал с делегатом Китая, которого просил обратить внимание пекинского правительства на внешнеполитическую декларацию Учредительного собрания ДВР. Шитиков уверял, будто в этом документе сказано, «что правительство ДВР все равно отнимет КВЖД от китайцев и что, по имеющимся у него сведениям, красные войска уже готовятся к захвату дороги и вообще Северной Маньчжурии».[391]
Правительству ДВР пришлось объясняться по этому поводу. Оно подчеркивало, что речь идет об ошибочной формулировке, а не об ошибочной политике. Составители декларации в эту формулу вкладывали лишь мысль о том, что русские граждане Полосы отчуждения являются гражданами ДВР, и ничего другого не имелось в виду. Наркоминдел РСФСР уже 16 апреля 1920 г. указал правительству ДВР на ошибочность отмеченной формулировки и потребовал от него выдвинуть перед китайским правительством предложение о совместном установлении способа существования в Полосе отчуждения.[392]
Вскоре в официальном заявлении миссии ДВР в Пекине с иронией отмечалось, что «заинтересованные в делах дороги могут воспользоваться декларацией, опубликованной в печати, о том, что территория КВЖД включена в территорию ДВР… Но господа из Русско-Азиатского банка будут разочарованы. Декларация стремится объединить население Дальнего Востока, включая жителей вдоль железнодорожной линии, и недоразумение возникло вследствие исковеркания материала при опубликовании его в печати».[393] Вскоре миссии ДВР в Пекине был прислан из Верхнеудинска новый текст декларации, где были сделаны соответствующие изменения, который она опубликовала в китайской печати. «Шестой пункт декларации, объявленной конференцией Дальневосточного правительства и делегацией Амурской, Читинской и Владивостокской, в оригинальном документе читается так: «Вся дальневосточная территория, простирающаяся от озера Байкал до Тихого океана, объявляется независимым объединенным государством. Никакие территориальные концессии не будут даны какой-либо иностранной державе»»,[394] — сообщалось в китайской прессе.
В период с апреля 1920 по декабрь 1922 г. РСФСР и ДВР совместно вели переговоры с китайской стороной (центральным правительством и Чжан Цзолинем) по вопросу о КВЖД. Китайская сторона твердо стояла на позиции, изложенной советским правительством в декларации от 25 июля 1919 г., — передачи Китаю КВЖД безвозмездно или за выкуп. Накануне созыва Вашингтонской конференции, когда окончательно обнаружилось, что державы, и в особенности США, планируют решить на этой конференции вопрос о КВЖД не только в ущерб интересам Советской России, но и в ущерб интересам Китая, поняв, очевидно, что отказ от переговоров с Россией ослабляет прежде всего позиции Китая, пекинский кабинет решил продемонстрировать свою готовность договориться с Москвой и Читой. «По мере приближения Вашингтонской конференции, — сообщал в Центр представитель ДВР в Китае Юрин, — поведение китайских чиновников стало улучшаться: они чувствовали необходимость договориться о КВЖД раньше, чем этот вопрос будет поставлен на обсуждение в Вашингтоне».[395]
Твердая позиция Советского правительства и ДВР позволила китайским делегатам (напомним, что российских там не было) протестовать на Вашингтонской конференции против различных предлагавшихся там решений, означавших фактический захват КВЖД державами. Все это в сочетании с острыми противоречиями держав привело к срыву попытки империалистических держав решить судьбу дороги в ущерб интересам Советской России и Китая. Даже глава американской делегации — государственный секретарь США Юз вынужден был заявить, что его правительство «не имеет намерений приобрести контроль над КВЖД».[396] Конкретный план РСФСР в отношении КВЖД был разработан лишь летом — осенью 1921 г. после ввода советских войск в Монголию и их выхода к границам Китая. Он предусматривал совместное управление РСФСР, ДВР и Китаем КВЖД при признании за Китаем права собственности на КВЖД и предоставлении Советской России военных и экономических гарантий.
Осенью 1921 г. китайская сторона выступила с инициативой скорейшего проведения советско-китайской конференции по всему комплексу проблем двусторонних отношений, в том числе по проблемам КВЖД, чтобы решить ее до начала Вашингтонской конференции. Однако из-за ввода советской Красной Армии в Монголию двухсторонняя конференция не состоялась. Она была сорвана правителем Маньчжурии Чжан Цзолинем, возмущенным этим актом, нежеланием советской стороны провести специальную конференцию по данному вопросу.
Советский представитель в Китае А. К. Пайкес, отвергая идею НКИД о совместном управлении и военных гарантиях России со стороны Китая, предложил идею создания трехсторонней контрольной комиссии с решающим голосом РСФСР, которая могла бы контролировать работу КВЖД в ее интересах. По его мнению, идея предоставления Китаем России военных гарантий являлась неосуществимой, поскольку Китай никогда бы не согласился на ввод в Маньчжурию советских войск.
Несмотря на уроки Вашингтонской конференции, пекинское правительство вскоре опять уступило давлению США, Франции и других империалистических держав, фактически отказавшись от ведения переговоров о КВЖД с советским представителем А. К. Пайкесом. прибывшим в Пекин 12 декабря 1921 г., и главой миссии ДВР А. Ф. Агаревым.
Борьба за КВЖД велась между СССР, Чжан Цзолинем и японцами.
387
Линь Цзюнь. Советская дипломатия и Китай в 20-е годы. По документам Архива МИД России — Новая и новейшая история.1997,№ 3.С.51.