«Фусэ сказал:
Строго говоря, основным вопросом в области международного положения в Китае в данный момент признается борьба между Англией и Советской Россией. Англия 19 июля предъявила официальной нотой Пекинскому правительству требование о принятии мер против Кантона. Мы узнали об этом под большим секретом и названного числа телеграфировали в Осаку. До сего времени пока об этой ноте в газетах, насколько мне известно, сообщений не появилось. Англия заявила, что положение дела в Кантоне наносит серьезный вред ее интересам, и потребовала от Пекинского правительства принятия мер. Если же они не в состоянии принять мер, то Англия окажется вынужденной считать себя свободной в вопросе о принятии тех мер, которые она сочтет нужными.
На это я заметил, что сегодня только читал в газетах о подобной ноте Англии в отношении положения дел в районе Ханькоу, но Фусэ сообщил, что подобная нота была 19 июля в Кантоне.
Далее имеется вопрос у Англии с займом для У Пэйфу.[471] У них уже решен вопрос о выдаче ему из Гонконга займа в 2 мл. ф.ст., но под условием одержания хотя бы частичной победы над «большевиками». Если например У Пэйфу возмет Хуайлай, то ему выдадут заем. У Пэйфу же сообщает, что он не может воевать, не имея денег. На этом дело стоит, но, по-видимому, у англичан уже созрело решение о вмешательстве в дела Китая. В ноте Англии, между прочим, было сказано, что меры ее, если таковые будут приняты, отнюдь не имеют в виду всего Китая, а только отдельные пункты, где наносится ущерб английским интересам.
Престиж Англии в Китае вообще падает. Ей наносят ущерб с одной стороны японцы усилением своего экспорта в Китай, с другой Америка, которая… не поддерживает Англии. Особенно сильно это сказалось на таможенной конференции,[472] которую Англия сорвала именно потому, что никакие изменения в таможенном деле Китая для нее невыгодны. Вам, вероятно, известно, что по соглашению с Китаем Главный Инспектор Китайских Морских Таможен должен быть англичанин до тех пор, пока торговля Англии преобладает. На конференции японцы заявили о своих правах на занятие большего числа мест среди служащих К. М. Таможен. В настоящее время из 1200 служащих только 2000 японцев, а англичан 800, это совершенно не соответствует соотношению торговых оборотов обеих стран. Англия признала невозможным предоставление японцам большего числа мест, хотя по существу дела представляется еще вопросом, должен ли быть теперь Главным Инспектором англичанин или японец. — А известно ли Вам, спросил я Фусэ, что этот вопрос был затронут еще мною при пересмотре таможенного тарифа в 1902–1903 гг., и что у меня имеется целая книга под заглавием: «Система регистрации ввозных иностранных товаров в Китайской Морской Таможне (Вопрос о флагах)». Издание Восточного института. Владивосток. 1904 г., в которой я выяснил, каким образом англичане воруют чужие товары, благодаря тому, что они перевозят их каботажем из Гонконга на своих судах в Китай. М.Таможня регистрирует все пришедшие под английским флагом товары как английские, независимо от места их первоначального происхождения.
— Нет, неизвестно. Я буду завтра же телеграфировать во Владивосток, чтобы мне выслали пять экземпляров Вашей книги. Но нам не дают не только места Главного Инспектора, а даже и большего числа менее важных служащих. Кроме того, Англия стала Японии поперек дороги на таможенной конференции в вопросе об урегулировании наших «займов Нисихара».
— Это что такое? — спросил я, хотя и знал сущность дела.
— Во времена первого владычества Дуань Цижуя[473] Аньфу Нисихара, будучи финансовым представителем Японии, выдал почти на 200 мил. иен различным властям Китая и Центральному правительству займов, не обеспеченных ни таможенными, ни соляными доходами. Япония согласилась на повышение пошлины, имея в виду покрытие этих своих займов. Англия же, во-первых, не соглашалась на повышение пошлины, а во-вторых, заявила, что в первую очередь должны быть урегулированы торгово-промышленные займы для возможности обеспечения дальнейших заказов на фабрикаты, а потом уже можно будет говорить о займах «политических», к которым относятся займы Нисихара. Словом, по всем пунктам Англия шла против нас.
— А как вы думаете, Англия одна идет против Советской России в Китае или с кем-либо рука об руку?
— Одна, а с кем же она может идти? Прежде всего, вопрос о деньгах. Япония до урегулирования вопроса о займах Нисихара Китаю больше денег не дает. Америка ни на какие политические займы не пойдет. Только для Англии необходимо решить вопрос о том, чтобы сломить в Китае Советскую Росс
— А Франция?
— Франция сейчас — активной политики здесь не ведет. Она продавала Чжан Цзолиню[474] оружие, но это вопрос скорее частных коммерческих фирм, нежели правительственный.
— Скажите, а это Ваше было сообщение сегодня в «Норе-Чайна Геральд» из «Осака Майници», что теперь Фэн Юйсян[475] замышляет основать республику из Чахарии, Суйюаня, Алтая и Ганьсу, что Сунь Чуаньфан[476] может соединиться с Кантоном и Гоминьцзюнем против У Пэйфу и Чжан Цзолиня, и что это будет страшный союз для двух маршалов?
— Нет, что Вы. — Это была написана в «Осака Майници» передовица, которая и передана в Китае агентством «Ашкэтик Ньюс Сервис». Газета села в страшную галошу с такой передовицей. Все мои телеграммы все время доказывали противное, что теперь и подтверждается. Я думаю, что здесь виноват шанхайский корреспондент. Скандал огромный, и «Осака Майници» здорово себя дискредитировала такой передовицей.
Впрочем, мне кажется, добавил он, подумавши, что если англичане не будут долго торговаться из-за займа У Пэйфу и не дадут ему вовремя денег, то, чего доброго, он не будет в состоянии бороться с Фэн Юйсяном, и тогда, разумеется, шансы Цзян Кайши[477] поднимутся очень быстро. Фусэ сообщил, что он намерен в августе приехать в Циндао, Цзинань, Дайрэн и Мукден и возвратиться назад к сентябрю, когда можно ожидать возобновления работ конференций».[478]
Д. М. Позднеев в последние дни этой поездки (в августе 1926 г.) при возвращении домой был арестован русскими белогвардейцами-нечаевцами,[479] в Цзинаньфу. Они его выволокли из гостиницы, заковали в цепи и бросили в тюрьму, отобрав одежду и вещи.[480] «Новая шанхайская газета», касаясь данного инцидента, 17 сентября 1926 г. писала: «…25 августа, ввиду продолжавшегося нездоровья профессора Позднеева, его преклонные годы (ему тогда был 61 год. — В. У.), тюремщики сняли с него кандалы».[481] Этот инцидент широко освещали советские газеты. Вместе с ним был арестован другой советский китаевед — А. В. Маракуев.[482]
За отсуствием улик и шума, поднятого в советской прессе об аресте видного советского востоковеда и ученого, их вынуждены были с большой неохотой выпустить и они вернулись в Москву.
Однако в Маньчжурии продолжали оставаться и работать, выполняя свои задания, другие разведчики.
С августа 1927 по февраль 1930 г. в Маньчжурии по линии военной разведки работал Вильгельм Цайссер.[483]
С 1930 по февраль 1932 г. в Харбине заведующей секретно-шифровального отдела советского нефтяного синдиката работала разведчица Зоя Воскресенская.[484]
Советская разведка в Харбине в это время тесно сотрудничала с китайскими коммунистами. Их организации насчитывали около 150 человек. В самом Харбине было 63 коммуниста, по линии КВЖД — 87 человек, которые состояли в 23 коммунистических ячейках (11 в Харбине и 12 на КВЖД). Коммунисты работали в довольно трудных условиях. Так, к сентябрю 1927 г., судя по письму уполномоченного по китайской работе Северо-маньчжурского комитета ВКП(б) С. Кунова заместителю заведующего Восточным секретариатом ИККИ В. И. Соловьеву (В. Райт), были арестованы на КВЖД 23 члена партии, «среди них три члена комитета и секретарь одной из наиболее важных ячеек (район главных механических мастерских)», арестованные были посажены в тюрьму. В Дайрене (Дальнем) были арестованы 52 человека. Кунов просил из Центра прислать работника (северянина) для укрепления организации в Дайрене (Дальний. — В. У.).[485]
471
У Пэйфу (1878–1939). Генерал, глава проанглийской чжилийской клики милитаристов, господствовавшей в долине Янцзы и отчасти в Северном Китае. Войска У Пэйфу в июне — октябре 1926 г. были разбиты НРА, после чего он сошел с политической сцены.
472
Таможенная конференция была открыта в Пекине в августе 1925 г. Обсуждение вопроса державами о таможенной автономии было предусмотрено еще на Вашингтонской конференции, однако этот вопрос долгое время откладывался. Таможенная конференция еще в начале своих заседаний (19.11. 1925 г.) приняла «в принципе» предложение Китая о признании его таможенной автономии с 1929 г. Однако конференция ничего не сделала для осуществления этой автономии, поскольку отказалась принять решение о немедленном введении надбавок к существующему низкому таможенному тарифу (“ China Year Book 1926”, Shanghai 1926, p. 1111–1136). Делегация пекинского правительства требовала немедленного введения надбавки на существующие таможенные пошлины (на 5 % от стоимости товара на большинство товаров и более высокую надбавку на предметы роскоши). Японские представители (Хироки и Иосидзава) настаивали на заключении Китаем и торговых договоров с каждой державой отдельно, в расчете на то, что Японии удастся выговорить для себя лучшие условия; они настаивали на том, чтобы добавочная пошлина (надбавка) до установления таможенной автономии не превышала 2,5 % от стоимости товара, ибо, по их заявлению, более высокая пошлина отразилась бы на торговле в промышленности Японии; они, наконец, выставили требование, к которому склонялись и другие члены конференции, но против которого возражала Англия, что добавочная пошлина должна обеспечить оплату негарантированных займов (по китайским данным, из всех негарантированных займов в 407 млн. кит. долл. На долю японских займов приходилось 255 млн., то есть 62,6%
473
Дуань Цижуй (1864–1936). Китайский милитарист, глава прояпонской клики Аньфу (аньхуйской). Находился у власти в Пекине в 1916–1920 гг. и в 1924–1926 гг. В 1918 г. подписал соглашение с Японией об участии Китая в интервенции против Советской России. Подавлял патриотическое «движение 4 мая» 1919 г. По его приказу была расстреляна антиимпериалистическая демонстрация в Пекине 18 марта 1926 г.
474
Чжан Цзолинь (1875–1928) — глава фэньтяньской клики милитаристов, в 1920–1922, 1924–1928 гг. контролировал Пекинское правительство. С декабря 1926 по июнь 1927 г. — главнокомандующий объединенными вооруженными силами северных милитаристов — Ань Гоцзюнь (Армия умиротворения государства). С июня 1927 г. — «генералиссимус» Ань Гоцюнь. Убит в результате покушения.
475
Фэн Юйсян (1882–1948) — до 1924 г. примыкал к чжилийской клике милитаристов, в октябре 1924 г. — руководитель переворота в Пекине, главнокомандующий национальными армиями и командующий 1-й Национальной армией, в 1926 г. совершил поездку в СССР, вступил в Гоминьдан. В дальнейшем — на военных и партийных постах. Погиб в результате несчастного случая.
476
Сунь Чуаньфан (1885–1935) — в 1923–1924 гг. — военный губернатор провинции Фуцзянь. В конце 1924 г. откололся от чжилийской клики милитаристов, ориентировался на США. В 1924–1926 гг. — военный губернатор провинции Чжэцзян, в 1925–1927 гг. — военный губернатор провинции Цзянсу. В 1926–1927 гг. разбит частями НРА. С 1929 г. — в отставке. Убит в результате покушения.
477
Чан Кайши (Цзян Цзэши). В период Северного похода — главнокомандующий НРА. В апреле совершил контрреволюционный переворот. В 1949 г. руководимый Чан Кайши Гоминьдан был разбит. Чан Кайши бежал на о-в Тайвань, где возглавил административную власть.
480
Н. Кабанова. Дмитрий Позднеев из семьи позднеевых. — Азия и Африка сегодня. 1990.№ 12. С.42.
483
Вильгельм Цайссер (1893–1958), немец, родился в Ротхаузене под Эссеном, был членом союза «Спартака», затем КПГ. В 1924 г. окончил специальные военные курсы в Москве. С ноября 1925 до весны 1926 г. по линии военной разведки работал нелегально в Палестине. Один из руководителей военного аппарата КПГ, руководил нелегальными военными курсами компартии и редактировал журнал «Октобер». В 1932–1935 гг. он инструктор Орготдела ИККИ и одновременно преподаватель военного дела в Международной Ленинской школе. С 1936 г. под псевдонимом генерал Гомес находился в Испании. Он создатель и первый министр госбезопасности ГДР. В 1954 г. «за антипартийную и фракционную деятельность» был исключен из партии и снят с ответственных постов В.Ульбрихтом. Умер в 1958 г.). (Владимир Пятницкий. Ук. соч. С. 302–303.)
484
Зоя Ивановна Воскресенская (1907–1992) родилась 28 апреля 1907 г. в г. Алексине Тульской области в семье железнодорожного служащего, помощника начальника станции Алексино. У нее было два младших брата. Отец в октябре 1920 г. умер от туберкулеза и семья переехала в Смоленск, где Зоя прожила до 1928 г. В 1921 г. 14 лет она поступила на работу библиотекарем в 42-й батальон войск ВЧК Смоленской губернии и стала работником штаба ЧОН. В 1923 г. она перешла на работу в колонию малолетних правонарушителей в деревне Старожище под Смоленском в качестве политрука. В 1928 г. будучи кандидатом в члены ВКП(б) она переходит на работу в Заднепровский райком партии г. Смоленска в качестве заведующей учетно-распорядительным подотделом орготдела. В 1928 г. она из Смоленска переехала в Москву к мужу, который был в столице на партучебе. По партийной путевке устроилась работать в педагогической академии имени Н.К.Крупской. Затем ее взяли на работу машинисткой в транспортный отдел ОГПУ на Белорусском вокзале. В апреле 1929 г. ее приняли в члены партии, а в августе того же года пригласили на Лубянку для работы разведсотрудницей ОГПУ. После соответствующей стажировки ее направили в Харбин для работы в нефтяном синдикате. После возвращения из Харбина в феврале 1932 г. она некоторое время работала начальником отделения в Иностранном отделе ОГПУ в Ленинграде, курировала Эстонию, Литву и Латвию. Вскоре ее направили разведчицей в Берлин, в 1933 г. в Австрию, с 1935 по 1939 гг. она работала в Финляндии под псевдонимом Ирина, а была известна как «мадам Ярцева», официально руководя советским представительством «Интуриста» в Хельсинки. В 1936 г. резидентом в Финляндию под видом советника посольства был направлен Б.А.Рыбкин. З.Воскресенская в Хельсинки была заместителем резидента (Рыбкина, который представлялся в Финляндии как Ярцев, псевдоним Кин). Она осуществляла связь с советскими нелегалами и агентурой, собирала необходимую Центру информацию. Имела встречи с П.А.Судоплатовым (Андреем). С 1941 по 1944 г. она работала в Швеции. В начале 1950-х годов она выходит на пенсию и начинает свою литературную деятельность. В 1974 г. вышел ее трехтомник избранных произведений. В 1933 г. выходит ее книга о разведке (З.И.Воскресенская. Теперь я могу сказать правду. Из воспоминаний разведчицы. М. 1993; Очерки истории российской внешней разведки. Том 3. С. 310–324.)