Чтобы преодолеть эту сложность, большинство сторонников научного метода предлагает с удвоенными усилиями внедрять принципы и критерии, выработанные естественными науками. Карл Поппер выдвинул теорию единства науки: те же методы и критерии применимы и к природным, и к социальным явлениям.
В «Алхимии финансов» я показал, что считаю эту теорию несовершенной. Существует основополагающее различие между предметами этих двух наук:
предмет общественных наук обладает рефлексивной природой, а рефлексивность снимает различие между утверждением и фактом, благодаря которому критический процесс в естественных науках столь эффективен. Само выражение «общественные науки» неправомерно; представляется, что более точно было бы сравнить изучение общественных явлений с алхимией, потому что изучаемое явление может принимать любую форму в соответствии с желанием экспериментатора, что невозможно проделать с природными сущностями. Если назвать общественные науки алхимией, это больше поможет критическому процессу, чем теория единства науки. В этом случае мы исходим из того, что истина и эффективность не совпадают, и это не даст общественным наукам паразитировать на авторитете естественных наук. Это открыло бы пути исследования, которые в настоящий момент закрыты: различие предметов оправдывает различие подходов. Общественные науки неизмеримо пострадали от того, что пытались слишком рабски подражать естественным наукам.
Демократия
Если отбросить принцип объективности, то каким же образом нужно оценивать общественные теории? Искусственное различение между научными теориями, которые ставят своей целью описание общества таким, какое оно есть, и политическими, которые стремятся решить, каким оно должно быть, исчезает, оставляя массу места для различий во мнениях. Различные взгляды делятся на два больших класса: один представляет те, которые предлагают застывшую формулу; другой видит организацию общества зависимой от решения его членов. Так как мы не занимаемся рассмотрением научных теорий, нет объективного способа решить, какой подход является правильным. Можно продемонстрировать, однако, что последний представляет критический подход, в то время как первый – нет.
Догматические социальные проекты исходят из того, что общество подчиняется неким объективным законам, независимым от деятельности людей; более 'того, они утверждают, что познали эти законы. Это делает их невосприимчивыми ко всем положительным коррективам со стороны критического процесса. Напротив, они должны активно стремиться к подавлению альтернативных точек зрения, потому что можно требовать всеобщего подчинения и принятия только путем запрещения критики и предотвращения появления новых идей: короче говоря, путем истребления критического типа мышления и торможения изменений. Если, напротив, людям позволено самим решать вопросы общественной организации, решения нс обязательно должны быть окончательными: они могут быть пересмотрены в рамках того же критического процесса. Все свободны выражать свои взгляды, и, если критический процесс эффективен, точка зрения, которая в результате побеждает, может приблизиться к наилучшему выражению интересов участников. Это принцип демократии.
Чтобы демократия правильно функционировала, необходимо выдерживать некоторые условия, сопоставимые с теми. которые обеспечили успех научному методу: прежде всего, должен быть критерий, по которому можно было бы оценивать противоположные идеи, и, во-вторых, должно быть общее желание придерживаться этого критерия. Первая предпосылка создается институтом голосования, гарантируемым конституцией, а вторая – верой в демократию как образ жизни. Разнообразия мнений еще недостаточно для того, чтобы была демократия; когда различные группировки принимают противоположные догмы, результатом будет не демократия, а гражданская война. Люди должны верить в демократию как идеал: они должны считать, что важнее принимать решения конституционным путем, чем добиваться победы своей точки зрения. Это условие будет удовлетворено, только если демократия действительно обеспечит лучшее общественное устройство, чем диктатура.
Здесь наблюдается круговое отношение: демократия может служить идеалом, только если она эффективна, и она может быть эффективна, только если ее все принимают в качестве идеала. Это отношение неизбежно раскрывается через рефлексивный процесс, в котором достижения демократии подкрепляют демократию как идеал, и наоборот. Демократию нельзя ввести указом.