Поздравляя молодого соперника с победой, он сказал, что не видит никого, кто помешал бы Арсену занять в турнире первое место. Так оно и случилось: победив еще трех спортсменов, Арсен Мекокишвили впервые стал чемпионом Грузии.
У Арсена Мекокишвили за долгую жизнь на ковре было немало учителей. С нежностью и благодарностью он не раз вспоминал уроки двоюродного брата Георгия. Но первыми настоящими профессиональными учителями считал двух старых борцов-ветеранов Акакия Адеишвили и Ило Томашвили.
После неожиданной для всех победы в Тбилисском цирке Адеишвили предложил Арсену свою помощь, и тот с радостью ее принял.
Теперь каждую субботу спешил Мекокишвили в маленький зал техникума физкультуры. Главное внимание Акакий Адеишвили обращал на технику.
Часто на тренировки приходил и старый друг Акакия Ило Томашвили, бывший цирковой борец, выступавший под псевдонимом Ило Сванели. Не отрицая значения техники борьбы, он на первое место ставил все же быстроту. «Прием может сделать каждый, — объяснял он Арсену, — а побеждает тот, кто выполнит его быстрее. Скорость, резкость — вот что главное».
И Мекокишвили, понимая, что правы оба его учителя, соглашался и с тем и с другим. Может быть, именно они воспитали в нем умение блестяще владеть всеми секретами техники борьбы.
В 1936 году Арсена Мекокишвили направили в Телави на двухгодичные курсы председателей колхозов. Учеба шла хорошо, и после ее окончания Мекокишвили оставили работать в городе. Не последнюю роль при этом, очевидно, сыграли его спортивные достижения. Каждый год, совершая короткий вояж в Тбилиси, он вновь возвращался непобедимым чемпионом республики.
Но однажды Арсену пришлось туго. В цирке, где гастролировала группа известных борцов, ему предложили попробовать силы в неведомой ему классической, или французской, как ее тогда называли, борьбе. С любопытством разглядывал он на арене своего противника Григория Загоруйко. Костюм его был необычен: ни куртки, ни шароваров. «За что же брать захват? — думал Мекокишвили. — К тому же нельзя даже дотрагиваться до ног соперника. Что за борьба?»
Как ни старался мастер чидаобы повергнуть соперника на ковер, ничего у него не получилось. После этой встречи Мекокишвили, узнавший, что в Москве, Ленинграде, Киеве и других городах есть прекрасные тяжеловесы, с которыми он может помериться силой, решил обязательно с ними встретиться и познакомиться поближе с французской борьбой. И эта возможность ему вскоре представилась.
В июне 1939 года вместе с другими лучшими спортсменами Грузии он едет в Москву на праздник, посвященный Дню физкультурника. На стадионе «Динамо» был организован и турнир по классической борьбе, в котором участвовали только тяжеловесы. Арсен Мекокишвили понимал, что победить с первого раза вряд ли сможет: ведь знаний и опыта в этом виде спортивной борьбы у него не было. Однако он, любивший борьбу беспредельно, не хотел упускать ни одного случая выйти на ковер.
Первым соперником оказался мощный силач из Киева Арон Гонжа. Будучи приверженцем старого, скорее циркового, а не спортивного стиля борьбы, он уповал главным образом на силу. Медлительный, не слишком поворотливый киевлянин хотел попросту сломать новичка. Арсен этого не боялся. Одной силой его не возьмешь. Правда, и сам он, не знавший толком в классической борьбе ни одного приема, оказался безопасным для Гонжи. Схватка закончилась вничью.
Второй выход на ковер грузинский тяжеловес ознаменовал победой. Встречаясь с мастером спорта Владимиром Плясулей, он чувствовал себя уже увереннее. В один из моментов, когда соперник, не подготовив как следует приема, хотел выполнить бросок через спину, Мекокишвили спокойно перевел его в партер. Новичок из Грузии, сумевший продержаться против Гонжи и выигравший у Плясули, вызвал к себе повышенный интерес, и его «наказали» — две следующие схватки Мекокишвили проиграл.
Обратная дорога до Тбилиси прошла в раздумьях. Вспоминая минуты, проведенные в Москве на динамовском ковре, он пришел к выводу, что новая борьба ему нравится. А раз нравится, надо ее изучать. Таково было его твердое решение.
По приезде в Телави его ждала новость — предложение работать по хозяйственной части в Народном комиссариате внутренних дел республики. Он согласился и вскоре переехал в Тбилиси.
В семье Мекокишвили тогда родился сын Георгий, и, посоветовавшись с Русудан, Арсен решил, что мальчику в большом городе будет лучше. Да и он сам теперь к большому спорту будет поближе. Не забыв решения, принятого в поезде, обратился с просьбой научить его классической борьбе к молодому, но уже опытному тренеру Вахтангу Кухианидзе. Тот счел за честь взять к себе в ученики известного всей Грузии борца.
Арсен брал уроки и у Ираклия Кончели. Много дал ему и известный в те времена Леонид Дзеконский.
Все уверенней чувствовал себя борец в новом для него виде спорта. Но не забывал он и свою первую любовь — чидаобу.
Поездка в Москву в 1940 году особенно запомнилась Арсену. На стадионе «Динамо» проводился праздник борцов.
«Народу на нем, — рассказывает один из старейших советских чемпионов, заслуженный мастер спорта Василий Алексеевич Люляков, — собралось великое множество. Зрителей, наверное, было тысяч двадцать, никак не меньше. За всю жизнь я ни разу потом не видел столько публики. Ковер, окруженный почему-то как боксерский ринг канатами, положили прямо около одной из трибун, и спортсмены соревновались под открытым небом.
Проводились выступления по многим видам борьбы, в том числе и по грузинской национальной борьбе чидаоба. Она была тогда диковинкой для нас, москвичей. Но всем очень понравилась. Эмоциональная, интересная. Помню, увидел я тогда статного черноволосого парня из Грузии — Арсена Мекокишвили. Выходил он бороться, танцуя под звуки лезгинки, дробь барабана. Через несколько лет мы познакомились с Арсеном поближе и подружились».
Тогда же на матче в Москве Арсен Мекокишвили впервые увидел еще один вид борьбы — самбо. Этот новый вид спорта, зародившийся в 30-х годах в Советском Союзе, по-настоящему только еще входил тогда в жизнь. В принципе он немного походил на чидаобу. Борцы соревновались в таких же куртках, только с рукавами, пользовались многими схожими приемами — подсечками, подножками, бросками через спину. Но были и значительные отличия. В чидаобе, например, борются только стоя, а в самбо единоборство шло и в партере. Использовались в нем и неизвестные Мекокишвили болевые приемы. По-другому, нежели в чидаобе, определялся победитель. Если бросишь соперника на спину, а сам останешься стоять, тебе присуждается чистая победа. То же самое — если противник сдается от болевого приема. В остальных же случаях победа присуждалась по очкам.
И снова Мекокишвили обращается к своему старому тренеру Ило Томашвили. На этот раз с просьбой научить приемам самбо.
Но как возник у нас этот вид спорта?
У каждой национальности нашей страны есть свои виды борьбы. А нельзя ли на их основе создать один такой, в котором были бы использованы все приемы, накопленные веками?
И вот группа энтузиастов-тренеров создает такую борьбу. В 1939 году в Ленинграде состоялся первый чемпионат страны по самбо. А во втором, проходившем осенью следующего года в Москве, дебютировал Арсен Мекокишвили. Чидаоба сослужила ему хорошую службу, он быстро освоился в самбо.
Успешнее всех начал чемпионат украинец Фома Бездоля. Мастер спорта по классической борьбе победил болевым приемом земляка Мекокишвили — высокого, чуть сутуловатого Шота Эсебуа. Во втором круге Арсен остановил продвижение Бездоли вперед. Судья поднял вверх руку в знак победы Мекокишвили и в его следующем поединке с Эсебуа. Оставался один, пожалуй, наиболее опасный конкурент — прошлогодний чемпион страны ленинградский студент Григорий Иванов. Выглядел он грозно. Немалого роста, мешковатый, с ногами словно бревна.
Иванов плохо выступил в начале состязаний и, видимо, жаждал отыграться. Он решил сбить грузинского борца в партер и заставить сдаться болевым приемом. В задуманном был резон: Мекокишвили тогда еще плохо знал этот раздел техники борьбы самбо. Поначалу казалось, что план удастся ленинградцу. Он долго «волтузил» Арсена в партере, стремясь вытянуть против сустава его руку. Но ничего не получилось. Обессилев, Иванов поднялся в стойку, и здесь уже полным хозяином оказался Мекокишвили. Прибавив темп, он «замотал» соперника и, усыпив его бдительность, сразил молниеносной подсечкой.