Текст присяги гласил:
«Я, гражданин Великого Советского Союза, верный сын героического русского народа, присягаю, что не выпущу из рук оружия, пока последний фашистский гад на нашей земле не будет уничтожен. Я обязуюсь беспрекословно выполнять приказы всех своих командиров и начальников, строго соблюдать военную дисциплину. За сожженные города и села, за смерть женщин и детей наших, за пытки, насилия и издевательства над моим народом я клянусь мстить врагу жестоко, неустанно и беспощадно.
Кровь за кровь, смерть за смерть!
Я клянусь всеми средствами помогать Красной Армии, уничтожать взбесившихся гитлеровских собак, не щадя своей крови и своей жизни.
Я клянусь, что скорее погибну в жестоком бою с врагом, чем отдам свою семью и весь народ в рабство фашизму.
А если по слабости, трусости или по злой воле я нарушу эту свою присягу и изменю интересам народа, пусть я умру позорной смертью от руки своих товарищей».
Большую работу проводили партизаны по сбору оружия и боеприпасов. Это имело большое значение для их будущей боевой деятельности, ибо оставленного на базах оружия было крайне недостаточно. В Навлинском отряде, например, на трех партизан приходилась одна винтовка и 20 штук патронов. Нужно было добывать оружие. Поэтому партийные организации выдвинули как одну из важнейших задач сбор оружия и боеприпасов, оставленных частями Советской Армии и немецкими войсками на полях сражений.
Уже к ноябрю 1941 года эта задача была в основном решена. Навлинский отряд, например, теперь уже имел на своем вооружении помимо достаточного количества винтовок четыре станковых и пять ручных пулеметов, три ротных миномета и большой запас боеприпасов. Большинство партизанских отрядов не только обеспечило себя оружием и боеприпасами, но и создало необходимые запасы для вооружения будущих пополнений и новых отрядов.
К этому времени в связи с продвижением немецких войск на восток центральные и западные районы Орловщины оказались в глубоком тылу противника. В связи с этим в них сократилось количество воинских частей оккупантов. Немецкие гарнизоны были оставлены лишь в районных центрах и на железнодорожных станциях. Во всех других селениях оккупанты оставили своих прислужников: обер-бургомистров, бургомистров, старшин, старост и небольшой, только начавший формироваться полицейский аппарат.
Все это создало благоприятные условия для деятельности партизан. Если малочисленные, распыленные, не имевшие боевого опыта партизанские отряды были еще не способны вести активную борьбу с регулярными частями немецкой армии, то с фашистскими ставленниками и полицейскими они могли успешно бороться уже тогда. Именно эту задачу на первых порах и выдвинули партийные организации перед партизанскими отрядами. Уничтожая немецких приспешников, дезорганизуя их власть на местах, партизаны не только чинили значительные затруднения фашистам в управлении захваченными ими территориями, но и накапливали боевой опыт и, главное, укрепляли в широких слоях населения сознание возможности борьбы с оккупационным режимом, показывали конкретные пути этой борьбы. Так, например, группа навлинских партизан во главе с Вороновым, выполняя указание райкома партии, 23 ноября ворвалась в село Быково, где старшина Навлинской волости Таненков проводил собрание жителей. Разогнав полицейских, партизаны публично казнили фашистского ставленника, который за время пребывания волостным старшиной грабил население, насиловал женщин, собственноручно расстреливал коммунистов и партизан, зверски издевался над их семьями. Жители села горячо одобрили это справедливое возмездие.
Другая партизанская группа, возглавляемая Мирошиным, уничтожила бургомистра Навли Калмыкова, который своей жестокостью вызвал огромное возмущение местных жителей.
Особое значение придавали партизаны борьбе с полицией. При этом учитывалось, что немецкие власти первоначально комплектовали полицейские группы из добровольцев — в полицию шли бывшие кулаки, уголовные преступники, различные разложившиеся элементы. Они охотно соглашались служить фашистам, чтобы вымещать на советских людях свою звериную ненависть к Советской власти. Партизаны срывали формирование полицейского аппарата, внезапными налетами истребляли и разгоняли полицейские группы и учрежденную оккупантами администрацию.