1. Главная
  2. Книги
  3. Отрада Николай
  4. Советские поэты, павшие на Великой Отечественной войне
  5. Страница 29
Выбрать главу
Пусть любой ценой, но только бы добраться, Хоть буравя снег, но только б доползти, Чтоб в молчанье страшно и жестоко драться, Всё, как есть, сметая на своем пути.
Под огнем навесным задержалась рота, Но товарищ вырвался вперед… Грудью пал на амбразуру дота — Сразу кровью захлебнулся пулемет!
Мы забыли все… Мы бились беспощадно… Мы на лезвиях штыков наш гнев несли, Не жалея жизни, чтобы взять обратно Развороченный кусок родной земли.
1941–1942{69}

70. Война

Ты не знаешь, мой сын, что такое война! Это вовсе не дымное поле сраженья, Это даже не смерть и отвага. Она В каждой капле находит свое выраженье. Это — изо дня в день лишь блиндажный песок Да слепящие вспышки ночного обстрела; Это — боль головная, что ломит висок; Это — юность моя, что в окопах истлела; Это — грязных, разбитых дорог колеи; Бесприютные звезды окопных ночевок; Это — кровью омытые письма мои, Что написаны криво на ложе винтовок; Это — в жизни короткой последний рассвет Над изрытой землей. И лишь как завершенье — Под разрывы снарядов, при вспышках гранат — Беззаветная гибель на поле сраженья.
1942{70}

71. Память

Когда и в жилах стынет кровь, Я грелся памятью одной. Твоя незримая любовь Всегда была со мной.
В сырой тоске окопных дней, В палящем, огненном аду Я клялся памятью моей, Что я назад приду.
Хотя б на сломанных ногах, На четвереньках приползу. Я в окровавленных руках Свою любовь несу.
Как бьется сердце горячо, Летя стремительно на бой! Я чувствую твое плечо, Как будто ты со мной.
Пусть сомневается другой, А я скажу в последний час, Что в мире силы нет такой, Чтоб разлучила нас!
1942{71}

72. Последнее письмо

Лишь губами одними, Бессвязно, все снова и снова Я хотел бы твердить, Как ты мне дорога… Но по правому флангу, По славным бойцам Кузнецова, Ураганный огонь открывают орудья врага. Но враги просчитались: Не наши — Фашистские кости Под косыми дождями Сгниют на ветру без следа, И леса зашумят на обугленном черном погосте, И на пепле развалин Поднимутся в рост города. Мы четвертые сутки в бою, Нам грозит окруженье: Танки в тыл просочились, И фланг у реки оголен… Но тебе я признаюсь, Что принято мною решенье, И назад не попятится Вверенный мне батальон! …Ты прости, что письмо Торопясь, отрываясь, небрежно Я пишу, как мальчишка — дневник И как штурман — журнал… Вот опять начинается… Слышишь, во мраке кромешном С третьей скоростью мчится Огнем начиненный металл? Но со связкой гранат, С подожженной бутылкой бензина Из окопов бойцы Выползают навстречу ему. Это смерть пробегает По корпусу пламенем синим, Как чудовища, рушатся Танки в огне и дыму. Пятый раз в этот день начинают они наступление, Пятый раз в этот день поднимаю бойцов я в штыки, Пятый раз в этот день Лишь порывом одним вдохновения Мы бросаем врага На исходный рубеж у реки! В беспрестанных сраженьях ребята мои повзрослели, Стали строже и суше Скуластые лица бойцов… … Вот сейчас предо мной На помятой кровавой шинели Непривычно спокойный Лежит лейтенант Кузнецов. Он останется в памяти Юным, веселым, бесстрашным, Что любил по старинке Врага принимать на картечь. Нам сейчас не до слез — Над товарищем нашим Начинают орудья Надгробную гневную речь. Но вот смолкло одно, И второе уже замолчало, С тылом прервана связь, А снаряды приходят к концу. Но мы зря не погибнем! Сполна мы сочтемся сначала. Мы откроем дорогу Гранате, штыку и свинцу!.. Что за огненный шквал! Все сметает… Я ранен вторично… Сколько времени прожито: Сутки, минута ли, час? Но и левой рукой Я умею стрелять на «отлично»… Но по-прежнему зорок Мой кровью залившийся глаз… Снова лезут! Как черти, Но им не пройти, не пробиться. Это вместе с живыми Стучатся убитых сердца, Это значит, что детям Вовек не придется стыдиться, Не придется вовек им Украдкой краснеть за отца!.. Я теряю сознанье… Прощай! Все кончается просто… Но ты слышишь, родная, Как дрогнула разом гора! Это голос орудий И танков железная поступь, Это наша победа Кричит громовое «ура».
1942{72}

73. На высоте «Н»

На развороченные доты Легли прожектора лучи, И эти темные высоты Вдруг стали светлыми в ночи.
А мы в снегу, на склонах голых Лежали молча, как легли, Не подымали век тяжелых И их увидеть не могли.
Но, утверждая наше право, За нами вслед на горы те Всходила воинская слава И нас искала в темноте.
Не позднее ноября 1942{73}

ЮРИЙ ИНГЕ

Юрий Алексеевич Инге родился 14 декабря 1905 года в поселке Стрельна близ Петербурга в семье портового служащего. Учился в гимназии в Симферополе, затем в трудовой школе. В начале 1920-х годов Ю. Инге переехал в Ленинград. С 15 лет работал на заводе «Красный треугольник» (до 1930 года) и занимался в кружке молодых писателей при журнале «Резец».

В 1929 году он опубликовал первое стихотворение — «Наш отряд». В 1931 году появился в печати первый сборник его стихов — «Эпоха», затем вышли книги «Точка опоры». «Сердце друзей» и другие. В первой половине 1930-х годов Ю. Инге опубликовал также ряд прозаических произведений; он много путешествовал по стране, побывал в Казахстане, на Урале, в Мурманске, Хибинах, в Абхазии.

~ 29 ~