А. Решетову
Лесные озера, долины,
Бугры и сосняк без конца.
К берлогам и норам звериным
Тропинки ведут от крыльца.
Бери патронташ и двустволку,
Потертую сумку и нож,
Не встретишь поджарого волка
Лису золотую убьешь.
А если, усталый немного,
Почувствуешь жажду в груди,
На дно комариного лога
К ручью по обрыву сойди.
И слушай, как щелкают птицы,
Напейся воды ледяной,
И девушку вспомнив, лисицу
Погладь осторожно рукой.
130. Заказник
Заросший земляничником курган.
Таскают хвою муравьи на спинах.
Растет и зреет ярая малина.
Клыкастый пень стоит как истукан.
Кроты пещеры под корнями роют,
И в тишине — до звезд вознесена —
О купол неба бьется головою,
Не в силах с места тронуться, сосна.
По ветру к солнцу медленно летит
Пернатых новоселов стая,
Но безучастно — с дерева — седая
Сова на мир полуденный глядит.
Безмолвствую в раздумье.
Очарован речушкою, что буйствует во рву.
… Я счастлив тем, что я к земле прикован,
Что я во всем, как всё во мне, живу!
131. У обрыва
Шумят чуть слышно над обрывом ели,
Колышутся тенистые леса…
Мои надежды снова просветлели,
Как над безлюдным долом небеса.
Я полюблю какую-то из русых.
Но где она, в каком краю живет?
Не для нее ли на рябине бусы,
Не для нее ли яблоня цветет?
И не о ней ли птицы, улетая,
Вдруг загрустят, когда она им вслед,
На миг про всё на свете забывая,
Махнет платком багряным, как рассвет?
Шумят чуть слышно ели над обрывом,
Стучит пернатый труженик в дупле…
И я хочу любить и быть любимым
На светлой нашей, солнечной земле!
132. Раздумье
Над мхом зарастающим тыном
Всю ночь — от зари до зари —
Багряные гроздья рябины
Качаются, как снегири…
И в озере плещутся рыбы.
А дальше — долина, и в ней —
Камней седоватые глыбы
Похожи на груды костей.
Здесь ветер размашистый жестче,
Кричит коршунье на заре.
…Опять осыпаются рощи
И шорох листвы на дворе.
Что делать мне в пору такую,
Податься к кому и куда,
Коль друг мой мою дорогую
Увел от меня навсегда?
Мы все, видно, в жизни нежданно
Бываем отвергнуты вдруг…
…Опять — листопад и туманы,
И выпала книга из рук.
133. У плетня
Ну что же, прощай,
И коня вороного
Ко мне подведи от плетня,
Я скоро вернусь.
И у камня седого
В долине ты встретишь меня.
Никто, моя радость,
Тебя не осудит —
Ни добрый, ни злой человек,
Обнимемся, что ли,
Как близкие люди,
И будем друзьями навек.
Я скоро вернусь,
Но зачем ты прикрыла
Глаза голубые? Рассвет…
Ведь ты же сама
И коня напоила,
И в гриву вплела горицвет.
134. «Только фара мелькнет в отдаленье…»
Только фара мелькнет в отдаленье
Или пуля дум-дум прожужжит —
И опять тишина и смятенье
Убегающих к югу ракит…
Но во тьме, тронув гребень затвора,
От души проклинает связист
Журавлиную песню мотора
И по ветру чуть слышимый свист.
Ну а я, прочитав Светлова,
Загасив в изголовье свечу,
Сплю в походной палатке и снова
Лучшей доли себе не хочу…
135. В разведке
Во фляге — лед.
Сухой паек.
Винтовка, пять гранат.
И пули к нам наискосок
Со всех сторон
Летят.
Быть может, миг —
И
Тронет сердце
Смерть.
Нет, я об этом не привык
Писать стихи
И петь.
Я говорю,
Что это бред!
Мы всех переживем,
На пик немеркнущих побед,
На пик судьбы
Взойдем!
А то, что день
И ночь — в бою,
Так это не беда.
Ведь мы за Родину свою
Стоим горой
Всегда!
Винтовка, пять гранат,
Пурга.
Рвет флягу синий лед.
Непроходимые снега,
Но путь один —
Вперед!
136. После боя
Портянки сохнут над трубой,
Вся в инее стена…
И, к печке прислонясь спиной,
Спит стоя старшина.
Шепчу: «Товарищ, ты бы лег
И отдохнул, солдат;
Ты накормил как только мог
Вернувшихся назад.
Ты не поверил нам. Ну что ж,
В том нет большой беды.
Метет метель. И не найдешь
На небе ни звезды.
Твоей заботе нет цены,
Ляг между нами, брат.
Они снежком занесены
И не придут назад».
137. «Когда в атаке отгремит “ура”…»