Прекрасней Владивостока
Не видел я городов!
Мартын, взлетевший высоко
Над пеной белых валов,
Шальной бубнеж водостока
И красный блеск вымпелов,
Стена плавучего дока,
Кирпичный Дом моряков
(Когда смолкают удары
Винта в тяжелых волнах,
Туда идут кочегары
В потертых дождевиках),
Построечные заборы,
Взбежавшие на холмы.
И гавани коридоры,
Где жили некогда мы,
Подводы с бочками рыбы,
Туман портовой зари,
Мешков зеленые глыбы,
Картонные фонари,
Платформы, верфи, ворота
Таможенного поста,
Инспекторы Совторгфлота
У маленького моста.
Уроки в штурманской школе,
Баркас, ползущий за мол,
И дети, в ветреном поле
Играющие в футбол, —
Всё то, что мы здесь увидим
Лежащим у наших ног,
Всё это и есть великий
Советский Владивосток.
Сегодня в дальние воды
Направят твердый штурвал
Двухтрубные пароходы
«Дзержинский» и «Камчадал».
Они пройдут океаном
(Вокруг — морская трава),
Останутся за туманом
Курильские острова.
Волны разрезая складки,
Идут они ночи и дни,
Пока не зажгутся Камчатки
Мигающие огни.
185. Журналистская задушевная (На мотив «раскинулось море широко)
Погиб журналист в многодневном бою
От Буга в пути к Приднепровью,
Послал перед смертью в газету свою
Статью, обагренную кровью.
Редактор суровый статью прочитал
И вызвал сотрудницу Зину,
Подумал, за ухом пером почесал
И вымолвил мрачно: «В корзину».
На утро уборщицы вымыли пол,
Чернильные пятна замыли,
А очерк его на растопку пошел,
И все журналиста забыли.
И только лишь старый седой метранпаж
Печально и тихо заметил:
«Я помню, остер был его карандаш,
И честно он смерть свою встретил».
А жизнь по дорогам проторенным шла,
Как будто ни в чем не бывало,
И новый товарищ поехал туда,
Где вьюга войны бушевала…
Алексей Алексеевич Лебедев родился 1 августа 1912 года в Суздале. Отец — юрист по образованию, мать — учительница. Детство провел в Костроме. В 1927 году семья Лебедевых переехала в Иваново. После окончания средней школы А. Лебедев некоторое время работал подручным слесаря-водопроводчика. С детстве мечтая о море, он поехал на Север, три года плавал на судах Севрыбтреста и торгового флота. Вернувшись в Иваново, работал и одновременно учился в индустриальном техникуме, на строительном отделении. В 1933 году по комсомольской путевке ушел служить на флот. Был радистом, подводником. Срочную, а затем сверхсрочную службу проходил в Кронштадте.
С 1936 по 1940 год А. Лебедев учился в Высшем военно-морском училище имени М. В. Фрунзе (Ленинград). После окончания училища был назначен штурманом подводной лодки.
Первое стихотворение Лебедева было опубликовано в 1933 году в журнале «Звено» (Иваново), а с 1934 года он систематически печатался в газете «Красный Балтийский флот» (Ленинград), с 1938 г. активно сотрудничал в журнале «Краснофлотец», в других периодических изданиях. В 1939 году выходит первая книга стихов поэта — «Кронштадт». В этом же году А. А. Лебедев был принят в Союз писателей. В 1940 году появляется вторая книга — «Лирика моря».
С первых дней Великой Отечественной войны Лебедев — на боевых кораблях Балтики. В ноябре 1941 года подводная лодка Л-2, на которой поэт служил штурманом, наскочила на мину при выполнении боевого задания в Финском заливе. Весь экипаж лодки погиб.
Шумит над Кронштадтом балтийская осень,
Созревшие падают в воду каштаны.
Булыжник дождями и ветром исхлестан,
А с норда и веста летят ураганы.
И небо дымится — от взрывов прибоя,
Идущего минной атакой на молы,
И дно якоря покидают морское.
Эскадры идут в напряженный, тяжелый
Маневренный рейс, и колышется воздух
Осенних ночей над водой и гранитом,
Наполненный гулом стальных бомбовозов,
Сияньем прожекторов, ревом зениток.
Пред нами волна, непогода и запад,
За нами — страна пятилетнего плана.
Буруны взлетают и рвутся, как залпы,
Ведут корабли в темноту капитаны.
На теплой земле под Москвой, за Москвою
Ребят провожают друзья на вокзалы,
И пески взлетают над желтой травою,
Как вымпел балтийский, от осени алый.
Ребята вступают на борт «Аммермана».
Врывается в ноздри просмоленный ветер,
Кронштадт возникает уже из тумана
Тончайшими красками флажных соцветий,
Сиянием всей корабельной «медяшки»,
Звенящими склянками, дудок призывом.
Неплохо рубашки сменить на тельняшки,
Взглянуть на тяжелых орудий массивы
И чувствовать гордо, что мы, краснофлотцы,
Товарищи ветру, линкорам, ребятам,
Что лучшим страна доверяет бороться
И лучших она одевает в бушлаты.
Дневальный откроет широко ворота,
С штыка отряхнет заструившийся холод.
Дежурный разводит команду по ротам,
И утро начнется зарядкой и школой.
А к ночи булыжник дождями изрублен,
«Купцы» тишину разрывают сиреной.
Приходит в до блеска надраенный кубрик
Морская, хорошая, крепкая смена.
До мая спрятаны бушлаты,
Суров арктический норд-ост.
По звонким улицам Кронштадта
Шагает крепнущий мороз.
Тогда в широкие просторы
Гранита, солнца и воды
Проходят, пробуждая город,
Шеренги флотских «молодых».
И взводы выровнены чище,
Винтовку стиснула рука,
И ветер, налетая, свищет
И гонит в море облака.
В шинели новой много жару,
Не обносились сапоги,
Но песня поднята, как парус,
И тверже звонкие шаги.
Так наша молодость шагает,
Глубоко, как борец, дыша;
А день — эскадра голубая —
Заходит в гавань не спеша.
188. «Свирепый ветер рвется под бушлат…»
Свирепый ветер рвется под бушлат
И гонит облака не уставая,
Так возникает утро, Ленинград,
Холодный лязг небыстрого трамвая.