1. Главная
  2. Книги
  3. Абросимов Евгений Павлович
  4. Советские поэты, павшие на Великой Отечественной войне
  5. Страница 95
Выбрать главу

294. «Несется жизнь лавиной…»

Несется жизнь лавиной, И о такой поре — Ее попробуй вдвинуть В 5 строк На нонпарель.
Она, минуя тропы, Обвалами летит, А ты пойди — попробуй Зажми ее в петит.
Она, как вольный ветер, Сегодняшняя жизнь, А ты ее в газете Поймай и удержи.
И пусть — обвал обвалом… Но нет причин кричать, Спокойно, как бывало, Обвал отправь в печать.
Не куксясь и не горбясь, — Работа весела! — Обвал на узкий корпус Бери и посылай.
Чтоб тесно было фразам, Как травам на Дону, Чтоб мысль — большая — Разом взрыхляла целину.
И вот тогда, горячий, Касаясь строк едва, Для свежих восприятий Сумей найти слова.
Будь ясен до предела и Так их поверни, чтоб Слово стало делом, чтоб Стало — коммунизм!
А сам таким будь стойким И целостным еще, Чтоб слово в общей стройке Служило кирпичом.
1925 {294}

НИКОЛАЙ ОВСЯННИКОВ

Николай Овсянников родился в 1918 году. Учился в Институте истории, философии и литературы (ИФЛИ) в Москве вместе с Л. Шершером и Э. Подаревским.

Погиб в 1942 году под Сталинградом.

295. «Чуть заметной, заросшей тропой…»

Чуть заметной, заросшей тропой Ты идешь, как тогда, как прежде. Искрометной, студеной росой Лес забрызгал твою одежду.
Ночь. Туманы. И снова день Надвигается пасмурный, строгий. Ты же ищешь всегда, везде Не пройденной никем дороги.
Это юность моя идет По лугам, по лесам дремучим, А над ней набухает, растет Синеватая, грозная туча.
А над ней раскололся гром, И, зарывшись в траве прогорклой, Он под сумрачным смолкнул дождем, Занавесившим речку за горкой.
Дождь кругом… Ничего не видать… Ветер листья срывает беснуясь… Так куда ж ты пойдешь, куда, Беспокойная, дерзкая юность?
1937 {295}

296. «Ни сказки нету, ни песни…»

Ни сказки нету, ни песни, Никто не расскажет о том, Как был ты расстрелян, ровесник, При матери, под окном.
И жил ты и умер как надо. А там, где упал ты, теперь Лишь шорох заглохшего сада Да глухо забитая дверь.
И мне бы и просто и строго Пройти по дорогам земным, И мне пусть приснятся в тревогах Мальчишески-ясные сны.
И пусть упаду, не изведав, Как ветер над миром прошел, Как тяжко колышет победа Знамен пламенеющих шелк.
И мне б, умирая, сквозь роздымь Следить, как на запад прошли Такие хорошие звезды, Последние звезды мои.
А ветер всё круче и круче Встает над моею страной, Веселые майские тучи Проносятся стороной.
И мне бы сквозь горечь бурьяна Услышать большую грозу, Услышать, как в пыльные раны Колючие травы ползут.
И жизнь, проходящая мимо, И грудь просверливший свинец Мне станут ясны нестерпимо — И пусть это будет конец.
Апрель 1938 {296}

297. «Горькие и высохшие травы…»

Горькие и высохшие травы, Камни под копытами и мухи, Облепившие у раненого рот… Мы тогда рождались только, Изредка отцы к нам приходили, Ставили винтовки в угол И руками, от которых пахло Порохом, окопною землею, Осторожно подымали нас. За окном команда раздавалась, Ржали кони, тяжкою походкой Люди проходила умирать. Ветер над убитыми да песни, Пыль на сапогах, да слава, Да тысячелетние дороги, По которым некуда идти… Так в тифу, в броду и в детском плаче, В переполненных убитыми окопах И в зрачках безумных матерей, — Так она рождалась, наша правда, В боли, в судорогах — и этой правде Никогда, нигде не умирать!
Октябрь 1938 {297}

298. «Не забыть мне этот вечер…»

Не забыть мне этот вечер: Ветер шарил по полям, А в саду на тихом вече Совещались тополя.
~ 95 ~