23. МАВЗОЛЕЙ
Густые толпы дружного народа,
Серьезный вид родителей моих
И лица застывающих у входа
Безмолвных и суровых часовых.
Мы подходили тихими шагами,
Ступая в такт смолкающим сердцам.
Какими мне стихами и словами
То описать,
что я увидел там?
Закрыв глаза полоской светлых век,
Лежал,
на грудь
как будто подняв руку,
Недвижный,
бледный человек.
Казалось,
он
прислушивался к звуку,
К шагам людей, идущих чередой.
И слышал,
точно клятву,
как поруку:
«За дело Ленина
мы все готовы в бой!»
24. СКВОЗЬ ЛИВЕНЬ
Мелькнули молнии несколько раз,
Всё настойчивей грома удары
Повторяют прохожим приказ:
«Освободить тротуары».
Старушечка, опуская веки,
Походкой дрожащей
Через улицу спешит к аптеке.
Вошел гражданин в магазин ближайший.
И вот, пробитый каплями первыми,
Красный флаг, что спокойно висел,
Вдруг, как что-то живое, с нервами,
Весь рванулся навстречу грозе.
С шумом на город притихший, серый,
Дробясь об асфальт, уходя в песок,
Дождевые, прозрачные стрелы
Густо льются наискосок.
В футболке, к телу прильнувшей компрессом,
В брюках блестящих, потяжелевших
Шагаю ливню наперерез я,
Смелой мыслью себя утешив:
Лучше так вот шагать всю жизнь,
Чем, грозу переждя,
Вслед за теми послушно плестись,
Кто прошел сквозь стрелы дождя
И не видит душою праздною,
Как во всей красоте и силе
Сверкает и свищет полотнище красное,
Омытое ливнем от будничной пыли.
25. «Хоть становлюсь я угрюмым, упорным…»
Хоть становлюсь я угрюмым, упорным,
Меня иногда, как прежде, влекут
В дымное небо кричащие горны,
Знамена, стреляющие на ветру…
Но это случается реже, реже.
И, видимо, скоро в последний раз
Почудится мне оружия скрежет,
Каменных стен огромные брусья…
Крепость в дыму, крепость в огне.
И, возглавляя отряды, мчусь я
На безупречно белом коне.
Что там на башне: не флаг ли белый,
Или вспорхнул от выстрелов дым?
Проломы в стене — не ловушка смелым,
Они — триумфальные арки им!
Мой скакун пролетает над бездной.
Рвы за спиною. Вперед! Вперед!
Всё ближе, ближе топот железный,
Вдруг распахнулись ворота! И вот,
Качнув головой, улыбаюсь устало:
Борис, Борис, довольно сражаться.
Ведь тебе ни много ни мало —
Уже почти девятнадцать.
26. НАКОНЕЦ-ТО!
Новый чемодан длиной в полметра,
Кружка, ложка, ножик, котелок…
Я заранее припас всё это,
Чтоб явиться по повестке в срок.
Как я ждал ее! И наконец-то,
Вот она, желанная, в руках!..
…Пролетело, отшумело детство
В школах, в пионерских лагерях.
Молодость девичьими руками
Обнимала и ласкала нас,
Молодость холодными штыками
Засверкала на фронтах сейчас.
Молодость за всё родное биться
Повела ребят в огонь и дым,
И спешу я присоединиться
К возмужавшим сверстникам моим!
27. «Всё с утра идет чредой обычной…»
Всё с утра идет чредой обычной.
Будничный, осенний день столичный —
Славный день упорного труда.
Мчат троллейбусы, гремят трамваи,
Зов гудков доносится с окраин,
Торопливы толпы, как всегда.
Но сегодня и прохожим в лица,
И на здания родной столицы
С чувствами особыми гляжу,
А бойцов дарю улыбкой братской —
Я последний раз в одежде штатской
Под военным небом прохожу!..
28. ПЕРЕД НАСТУПЛЕНИЕМ
Метров двести — совсем немного —
Отделяют от нас лесок.
Кажется, велика ль дорога?
Лишь один небольшой бросок.
Только знает наша охрана:
Дорога не так близка.
Перед нами — «ничья» поляна,
А враги — у того леска.
В нем таятся фашистские дзоты,
Жестким снегом их занесло.
Вороненые пулеметы
В нашу сторону смотрят зло.
Магазины свинцом набиты,
Часовой не смыкает глаз.
Страх тая, стерегут бандиты
Степь, захваченную у нас.
За врагами я, парень русский,
Наблюдаю, гневно дыша.
Палец твердо лежит на спуске
Безотказного ППШа.
Впереди — города пустые,
Нераспаханные поля.
Тяжко знать, что моя Россия
От того леска — не моя…