Выбрать главу

64. «Я искал тебя у вод падучих…»

Я искал тебя у вод падучих На далекой родине ветров, У гнездящихся на снежных кручах Белокрылых северных бродов.
Узнавал я по примятым травам, По следам, оставленным в росе, По каким тяжелым переправам Ты прошла в девической красе.
И кочевника с оленьим стадом В полдень настигал я на тропе, С ним делился крепким самосадом, Спрашивал всю правду о тебе.
И скитался вновь, чтоб тем же летом, В горе, в одиночестве, в тоске, Радом с маленьким девичьим следом След мужской увидеть на песке;
Чтобы за полночь простой охотник, На медведя ладя самострел, О тебе сказал бы неохотно, На меня б спокойно посмотрел;
Чтоб я понял ночью равнодушной, Как дымятся горы впереди, Что тебя разыскивать не нужно, Если ты стучишь в моей груди!
1937 {64}

65. Шлем

В той комнате, где мать Проводит много дней, Стоит железная кровать И шлем висит над ней.
Висит он с выцветшей звездой, Чуть разошелся в швах, Он материнскою рукой Заштопан в двух местах.
Немало лет, за годом год, Он бережно храним, — Она и пыль с него смахнет, И загрустит над ним.
И встанут в памяти те дни, Тот легендарный год, Когда походные огни Пылали у ворот.
Он вскоре выцвел на ветру, До нитки пропотел: Отец из шлема пил в жару И шлемом уши грел.
Отец за озером Ит-Куль Закончил трудный путь — Пробила шлем одна из пуль, Вошла другая в грудь.
А мать с любовью и тоской В те дни ласкала нас И шлем дрожащею рукой Чинила первый раз.
Мы по нему прочли стократ Преданья бранных дел… Настало время — старший брат Отцовский шлем надел
Он честь отца хранить везде, Прощаясь, клятву дал… На Заозерной высоте Он смертью храбрых пал.
Его друзья, где он лежал, Пробитый шлем нашли… В сведенных смертью пальцах сжал Он горсть родной земли.
И снится матери во сне, Что с нею сын опять. Но шлем, висящий на стене, Сама зашила мать.
Она к нему в теченье дня Подходит много раз. Потом, задумавшись, с меня Не сводит долго глаз.
О мать родная! Ведь и мне, Как брату и отцу, Не раз испытанный в войне, Придется шлем к лицу!
И потому, что мне всегда Простор отчизны мил, Не опозорю никогда Я славу двух могил!
А коль со знаменем в руках Меня убьют враги, Ты шлем, зашитый в трех местах, Для внуков сбереги.
<1939> {65}

66. Щит

Мы щит нашли на поле Куликовом Среди травы, в песке заросших ям. Он медью почерневшей был окован И саблями изрублен по краям.
Безвестный ратник здесь расстался с жизнью, Подмят в бою татарским скакуном, Но все же грудь истерзанной отчизны Прикрыл он верным дедовским щитом.
И перед ним в молчании глубоком Мы опустили шапки до земли, Как будто к отдаленнейшим истокам Могучего потока подошли.
…Что станет думать дальний наш потомок И чем его наполнится душа, Когда штыка трехгранного обломок Отыщет он в курганах Сиваша?
<1940> {66}

67. Походный рюкзак

Над моею кроватью все годы висит неизменно Побуревший на солнце, потертый походный рюкзак В нем хранятся консервы, одежды запасная смена, В боковом отделенье — завернутый в кальку табак. Может, завтрашней ночью прибудет приказ управления И, с тобой не простившись, рюкзак я поспешно сниму… От ночлега к ночлегу лишь только дорога оленья Да в мерцании сполохов берег, бегущий во тьму. Мы изведали в жизни так много бессрочных прощаний, Что умеем разлуку с улыбкой спокойно встречать, Но ни разу тебе не писал я своих завещаний, Да, по совести, что я сумел бы тебе завещать? Разве только, чтоб рукопись бережно спрятала в ящик И прикрыла газетой неоконченный лист чертежа, Да, меня вспоминая, склонялась над мальчиком спящим, И отцом бы, и матерью сразу для сына служа. Но я знаю тебя, — ты и рукопись бережно спрячешь От людей посторонних, прикроешь ревниво чертеж, И, письма дожидаясь, украдкой над сыном поплачешь, Раз по десять, босая, ты за ночь к нему подойдешь. В беспрерывных походах нам легче шагать под метелью, Коль на горных вершинах огни путевые видны, А рюкзак для того и висит у меня над постелью, Чтобы сын в свое время убрал бы его со стены.