По возвращении в Москву семья Капицы поселилась на территории института в особняке из нескольких комнат. Из холла лестница вела в комнаты наверху. В первом этаже, в большой гостиной, стояли стеклянные шкафы с коллекцией хохломских игрушек. Дети Капицы — Сергей и Андрей — были тогда школьниками.
На установке, доставленной в Москву из Кавендишской лаборатории, Капица продолжал исследования в области сверхсильных магнитных полей. В опытах участвовали его кембриджские сотрудники, прибывшие на время в Москву, — механик Пирсон и лаборант Лауэрман. Эти работы заняли несколько лет. Капица считал их очень важными. В 1943 году на собрании президиума Академии наук СССР Петр Леонидович сказал, что, по его мнению, в физике существуют три основных направления исследований: в области низких температур, в области ядра и, наконец, в области твердого тела. «Наш институт, — заявил Капица, — работает над изучением явлений, происходящих при низких температурах, вблизи абсолютного нуля. Отмечу, что за последние годы это направление — одно из быстро развивающихся в физике, и в нем можно ожидать много новых и основных открытий».
Продолжая работы, начатые в Мондской лаборатории по созданию усовершенствованной техники получения жидкого гелия, Капица строит свой первый турбо детандер, т. е. гелиевый ожижитель турбинного типа. Прежде чем приступить к конструированию ожижителя, Петр Леонидович провел массу опытов, исследовал работу высокооборотных турбин. Уже первый построенный Капицей турбодетандер имел высокий коэффициент полезного действия. Турбо детандеры Капицы позволили создать ожижительные установки низкого давления, в которых вместо поршневых компрессоров применялись компактные турбокомпрессоры с высоким КПД. Турбодетандеры Капицы оказались очень эффективными в уста–новках, в большом количестве производящих технический газообразный кислород. Созданные Петром Леонидовичем оригинальные ожижители турбинного типа заставили начать пересмотр принципов холодильных циклов, используемых для сжижения и разделения газов. Этот пересмотр существенно изменил ход развития мировой техники получения больших количеств кислорода.
В 1938 году член–корреспондент Академии наук СССР П. Л. Капица был выдвинут на избрание в действительные члены. В записке, поданной в академию, четверо советских ученых: академики С. И. Вавилов, А. Н. Бах, А. Н. Фрумкин и А. М. Терпигорев — дали исключительно высокую оценку научной деятельности Петра Леонидовича. «Выдвигаем кандидатом в действительные члены Академии наук СССР по специальности физика Петра Леонидовича Капицу, члена–корреспондента Академии наук СССР, — писали они. — Капица несомненно один из наиболее блестящих физиков–экспериментаторов нашей страны… Мы полагаем, что по своим научным достижениям в области физики П. Л. Капица является чрезвычайно желательным членом в составе Академии наук».
Капица был избран единогласно: за него голосовали все 35 академиков, присутствовавших на заседании.
Сейчас в семье Капицы прибавился еще один ученый в составе Академии наук. Это младший сын Капицы Андрей Петрович, член–корреспондент Академии наук СССР, участник нескольких советских антарктических экспедиций.
Петр Леонидович однажды сказал мне, что в их роду четыре поколения связаны с Академией наук: прадед Андрея и Сергея И. И. Стебницкий был членом–корреспондентом императорской Российской академии наук, их дед А. Н. Крылов и отец — академиками, наконец, Андрей — член–корреспондент Академии наук СССР. Такая «академическая преемственность», по мнению Капицы, представляет собой большую редкость. По тону Петра Леонидовича можно было понять, что ему приятно ощущать себя звеном этой необычной «академической цепи». Возможно, он надеется, что кто–нибудь из представителей следующего поколения Капиц, т. е. его внуков и внучек, сможет занять достойное «наследственное» место в Академии наук. Сергей Петрович Капица ныне профессор, доктор физико–математических наук, сотрудник Института физических проблем и автор ряда трудов. У него трое детей. Многочисленные телезрители знают его как ведущего популярной научной телепередачи «Очевидное — невероятное», за работу в которой он был удостоен в 1980 г. Государственной премии СССР.