Обращалось внимание на низкий темп выброски, что приводило к чрезмерной ее длительности и, как следствие, демаскировало район применения десанта, распыляло его силы. Инструкторский состав слабо изучал прыжки с больших высот с продолжительной задержкой в раскрытии парашюта, покидание самолета в аварийной обстановке, при штопоре, крутом пикировании. Требовалось уделить особое внимание изучению парашютов зарубежных стран.
В приказе излагались также требования по созданию управляемых парашютов и разработке отдельных их типов для летчика, наблюдателя, десантника и т. д., так как наличие только одного типа не удовлетворяло требованиям всех специальностей. Ставилась задача по разработке специального обмундирования десантника, удобного при совершении прыжка и для действий на земле в ходе боя.
Несколько позже в приказе Революционного военного совета СССР от 17 ноября 1932 г. отмечалось, что эта совершенно новая область работы для первого парашютно–десантного отряда сопровождалась многими трудностями. Эти трудности были преодолены большевистским упорством и настойчивостью всего личного состава отряда и благодаря постоянному вниманию к этому делу со стороны командующего войсками Ленинградского военного округа И. П. Белова.
Этим приказом всем бойцам, командирам и политработникам авиамотодесантного отряда № 3 за проделанную работу и достигнутые успехи в овладении новыми боевыми средствами, усиливающими мощь Красной Армии, исключительную любовь к парашютному делу Реввоенсовет объявлял благодарность. Наиболее отличившиеся десантники были награждены председателем Реввоенсовета ценными именными подарками.
3. Энтузиасты парашютного дела
Коммунистическая партия и Советское правительство всегда придавали большое значение подготовке трудящихся к защите социалистического Отечества. Политбюро ЦК ВКП(б) в постановлении от 25 ноября 1932 г. «О работе Осоавиахима» еще раз подчеркнуло важность этой задачи. Политбюро предлагало Центральному совету Осоавиахима основное внимание в своей деятельности сосредоточить на «военной подготовке комсомола, подготовке и переподготовке командных и специальных кадров для РККА»[12].
Важное место в развернутой в стране подготовке трудящихся к защите своей Родины отводилось парашютизму, что имело непосредственное отношение к рождающимся воздушно–десантным войскам. Ведь первыми десантниками неизменно становились спортсмены–парашютисты.
Большая заслуга в развитии парашютизма принадлежит Ленинскому комсомолу.
В январе 1931 г. IX съезд ВЛКСМ принял решение о шефстве над Военно–Воздушными Силами, а значит, и над молодыми парашютно–десантными частями, которые в то время организационно входили в состав ВВС.
Выполняя решения съезда, Центральный Комитет, местные комсомольские организации проводили широкую организаторскую и пропагандистскую работу по привлечению комсомольцев и молодежи к практическому выполнению прыжков с парашютом. Комсомольские вожаки увлекали за собой молодежь. Они учились пилотировать самолеты, занимались планерным и парашютным спортом. Ленинский комсомол превратил авиационный спорт в любимый массовый спорт советской молодежи. Из среды комсомольцев в 30–е годы выдвинулись талантливые воспитатели авиационных спортсменов, конструкторы, мастера парашютного купола.
В январе 1933 г. ЦС Осоавиахима совместно с ЦК ВЛКСМ приняли решение о включении прыжков с парашютом в комплекс учебно–спортивной деятельности оборонного общества.
В порядке выполнения принятого решения в январе этого же года на Тушинском аэродроме были проведены первые показательные прыжки с парашютом в зимних условиях. 18 февраля у Ленинских гор во время физкультурного праздника, посвященного окончанию третьей зимней Олимпиады РККА, состоялось первое показательное выступление парашютистов, подготовленных в учебных организациях Осоавиахима. Они совершали прыжки на лед Москвы–реки.
Если раньше подготовка инструкторских кадров проходила в основном на базе ВВС, то с мая 1933 г. в Тушино при управлении авиационной подготовки Осоавиахима начала работать Высшая парашютная школа. Ее начальником был назначен Я. Д. Мошковский.
12
Центральный государственный архив Октябрьской революции (далее–ЦГАОР), ф. 8355, он. 5, д. 3, л. 1.