В школе изучают Пушкина. Школьник: «А с кем это Пушкин спорит? “Стояли мы на берегу, не вы”». – «Пушкин спорит с царизмом». – СБ: *1930 [СН 2000 – 2002: без н.с.].
При отсутствии каких-либо пояснений этот текст очевидно воспринимается как анекдот, высмеивающий идеологизацию школьного образования. Удачно переосмысленная цитата из стихотворения Пушкина записана в тетради «Bon mots» под номером 11 [СН 1924 – 1937: № 11] и спустя несколько десятков лет отчеркнута Соколовой зеленым фломастером – это косвенным образом подтверждает то, что скорее всего именно эта запись была позже «развернута» в текст анекдота. При этом в нашем распоряжении есть мемуарная зарисовка времен поездки Н.В. Соколовой в Одессу в середине 1920-х годов:
Взрослые поспорили о том, какой пароход прошел час назад мимо пляжа. Шел он далеко, на самом горизонте, название не прочитаешь. Мы с отцом были на пляже, а дядя Марк – наверху на даче, довольно далеко, но все равно он стоит на своем. Каждый одессит уверен, что может узнать любое судно по кончикам труб и даже, кажется, по дыму из труб. Отец, заканчивая спор, решительно выкладывает дяде Марку последний решающий аргумент: «Ведь сказано у товарища Пушкина: стояли МЫ на берегу, НЕ ВЫ!». – СБ: 1926 [СН 2000 – 2002: без н.с.].
Мы видим, что собиратель не различает тексты разных жанров или не видит необходимости пояснять эти различия возможным читателям. Так, в 1991 году в журнале «Огонек» Соколова опубликовала «анекдот»:
Рабфаковка ищет в алфавитном указателе к учебнику Каутского. «На “Сэ” нету». – «Почему на “Сэ”?» – «А как же? Социал-кровавая-собака-Каутский» [СН 1991: 29 – 30].
Запись этого текста в ее неопубликованном сборнике выглядит немного по-другому:
Отец сочиняет анекдот. «Рабфаковка ищет в алфавитном указателе к учебнику Карла Каутского. «На “Сэ” нету». – «Почему на “Сэ”?» – «А как же. Социал-кровая-собака-Каутский». Вечером отец рассказывает анекдот уже иначе, короче. «Молодая библиотекарша искала Каутского на “Р”. Думала, что у него двойная фамилия – Ренегат-Каутский. Как Конан-Дойл». – СБ: *1926 [СН 2000 – 2002: без н.с.].
Совершенно понятно, что этот текст нельзя считать аутентичным текстом советского фольклора и использовать иначе как пример фальсификации – осознанной или неосознанной.
Еще один характерный пример искажения текста. В левом столбце приведенной ниже таблицы – запись начала тридцатых годов из тетради «Bon mots», в правой – этот же текст из последней редакции сборника:
Принципиальна не замена одного из героев – для подобного рода текстов это совершенно нормально; ремарка из ранней записи «до сих пор – факт», позже опущенная собирателем, сразу дает нам основания для целого ряда вопросов к тексту. Что это – авторское переосмысление анекдота, дошедшего до нас только в одной записи, импровизация над реальной театральной историей, – на данном материале мы не можем ничего утверждать с достаточной долей ответственности.
Последние редакции собрания Н.В. Соколовой складывались уже в современной России, после выхода в свет всех крупных сборников советских анекдотов. Совершенно очевидно, что Н.В. использовала в качестве источника минимум одно издание – собрание Д. Штурман и С. Тиктина. В собрании Соколовой нет прямых цитат из собраний предшественников – всякий раз она целиком переписывала текст, но близость ее коллекции и [ШТ 1986] очевидна – подавляющее большинство сюжетов, опубликованных в израильской коллекции, имеют аналог в собрании Соколовой. В значительной части случаев сюжеты, сильно варьирующиеся в записях из прочих источников, в этих двух сборниках относительно близки, но запись Соловой почти всегда больше, с некоторым количеством довольно бессмысленных для сюжета подробностей и, возможно, с несколькими вариантами концовки, часто очень ходульными. Примеров этому много, в качестве характерного можно привести сюжет № 5659. Мы нашли две его фиксации – первую из собрания [ШТ 1987: 510] мы целиком привели в Указателе; вторую, представленную в Указателе только шифром, отсылающим к собранию Соколовой, позволим себе процитировать ниже:
На морозе стояла длинная очередь. Прошел слух, что будут давать икру. (А икра всегда нужна; идет в качестве подарка врачу, чиновнику, оказавшему тебе услугу, и т.д.; так принято, такой сложился обычай.) Стоят час. Выходит заведующий. «Евреям давать не будем». Евреи бурно реагируют, кричат, что Эйнштейн был еврей, Гейне был еврей, считают Героев Советского Союза еврейского происхождения. Заведующий: «Как хотите. Тогда вообще никто не получит». Евреев выводят из очереди. Стоят еще час. «Беспартийным давать не будем». Беспартийные кричат, что даже Сталин высоко ставил преданных беспартийных, что дело не в партбилете, а в честном служении Родине… Кончается тем же. Еще час прошел. «Здесь все партийные? Ну так вот: икры нет и не будет». Расходятся возмущенные. «Подумать только… эти жиды пархатые уже два часа в тепле. Вот кто умеет устраиваться». (ВАРИАНТ: «…икры нет и не будет. Заместитель спрашивает заведующего: “Зачем ты так сделал? Отпускал людей постепенно?” – “Я, как еврей (наполовину) и беспартийный (на все сто), симпатизирую евреям и беспартийным. Решил сделать для них лучше”». ВАРИАНТ: …Кончается тем же. Еще час прошел. «Здесь одни коммунисты? Вам могу сказать все. Так вот: икры нет и не будет. Расходитесь без шума небольшими группками. И смотрите, никаких обывательских сплетен о том, что у нас в стране якобы не хватает икры!») – СБ: *1967 [СН 2000 – 2002: без н.с.]