С 16 мая по 1 августа 1965 г. члены подпольного комитета провели 12 секретных встреч, сумели привлечь к участию в своей деятельности значительное количество людей. Следствие предъявило в 1965 г. обвинение по 67-й статье уголовного кодекса возглавлявшему этот комитет Аллахверди Курбанову, члену КПСС, токарю завода им. Лейтенанта Шмидта, Паше Абдурахманову, члену ВЛКСМ, водителю Бакинского морского порта, Алишу Махмудову, студенту политехнического института, и Алимамеду Агаеву. Однако в ходе следствия Махмудов и Агаев были освобождены из-под стражи.
В обвинительном заключении по итогам следствия говорилось, что, по мнению руководителей комитета А. Курбанова и П. Абдурахманова, «русские и армяне якобы имеют больше преимуществ в республике, чем азербайджанцы, а азербайджанцы – притесняются, их права ограничиваются, русские правят азербайджанцами, азербайджанские школы заменяются русскими». Кроме того, в своих выступлениях и разговорах со студентами нефтяного техникума Курбанов высказывал клеветнические утверждения, что азербайджанский народ эксплуатируется русскими, ограничиваются использование его языка, развитие культуры и практика обычаев; богатства республики вывозятся из нее, КПСС якобы ведет политику русификации, направляя на работу в Баку, Сумгаит, Мингечаур и другие города большое количество русских девушек для того, чтобы они, выходя замуж за азербайджанцев, способствовали ограничению распространения азербайджанского языка[236].
В документах, касающихся «Комитета защиты национального азербайджанского языка», отмечалось, что «в июне 1965 года во время разговора в комнате общежития обвиняемый Курбанов высказал мысль об использовании демонстрации трудящихся 7 ноября для захвата радиостанции. Обвиняемый Курбанов и обвиняемый Абдурахманов высказывали мысли о выходе Азербайджана из состава СССР»[237].
Органы КГБ применяли все возможные меры для изоляции советских людей от влияния внешнего мира, воспитания в них «бдительности» во избежание попадания в «сети», расставленные вражескими спецслужбами, выработки у них навыков осторожного обращения со сведениями, заключающими государственную тайну, и документами, удостоверяющими личность. В выступлении на XXVII съезде Коммунистической партии Азербайджанской ССР председатель республиканского КГБ С. К. Цвигун говорил, что «спецслужбы империалистических держав проявляют интерес к получению и изучению сведений об экономической мощи Азербайджанской ССР, выявлению крупных промышленных и военных объектов. Ввиду отсутствия основ для вербовки граждан на территории СССР империалистические разведки ведут активную работу в сфере обучения и подготовки агентуры для заброски в нашу страну. С этой целью они проводят широкомасштабные мероприятия по получению в свое распоряжение оригиналов советских документов, таких, как паспорт, военный билет, диплом, чистые бланки этих документов, печати и штампы. В то же время некоторые советские граждане беспечно относятся к сохранности не только личных, но порой и государственных документов. Вражеские спецслужбы осуществляют активные попытки для получения подлинных секретных документов. Поэтому следует уделять большое внимание хранению секретных документов. К утере подобных документов следует относиться как к чрезвычайным происшествиям, наносящим ущерб интересам советского государства»[238].
В начале 1960-х гг. наряду с борьбой против проявлений национализма перед органами КГБ была поставлена новая задача – борьба с так называемыми носителями буржуазных тенденций в одежде – со стилягами. Число стиляг в Баку увеличилось до такой степени, что на республиканских совещаниях КГБ говорилось о приобретении этим явлением опасных масштабов и большом количестве молодых людей, которые, приобщившись к нему, подпадают под влияние западного образа жизни. Выступивший на Республиканском совещании оперативного состава КГБ, особых отделов Бакинского округа ПВО и 4-й армии и офицеров разведки Азербайджанского пограничного округа старший оперуполномоченный 4-го отдела КГБ М. Авдиев сказал, что «органы госбезопасности должны принять неотложные меры по пресечению влияния на молодежь республики стиляг, выделяющих себя из общей массы внешним видом, считающейся модной западной одеждой». По его мнению, влияние буржуазной идеологии и западного образа жизни теперь выражалось в особо уродливой форме, такой, как стиляжничество, что приводило к распространению американского образа жизни, представлявшего собой явное проявление нравственной нищеты. Цитируя Хрущева, он говорил: «Стиляжничество является полным моральным падением, плохим примером следования американскому образу жизни. Следование стиляжничеству отдаляет часть молодежи от больших государственных дел, сеет зерна паразитизма на поле созидательного труда. В конце концов, стиляжничество – это худшая из форм преклонения перед иностранщиной, что, по словам Н. С. Хрущева, является одной из форм борьбы против диктатуры пролетариата. Такая оценка, данная Н. С. Хрущевым преклонению перед иностранщиной, еще раз обязывает нас вести борьбу со стиляжничеством как с вредным явлением среди молодежи»[239].
236
Уголовное дело «Комитета защиты национального азербайджанского языка», 1965: Архив МНБ Азербайджанской Республики. П. 13. Т. 10. Л. 188–189.
239
Стенограмма Республиканского совещания оперативного состава КГБ при Совете министров Азербайджана, особых отделов Бакинского округа ПВО и 4-й армии и офицеров разведки Азербайджанского пограничного округа, 21 июня 1960 г.: Архив МНБ Азербайджанской Республики. П. 111. Л. 107.