Борьбу со стиляжничеством, отмечал Авдиев, нельзя вести одними чекистскими метолами, следовало бы также усилить политико-воспитательную работу среди молодежи по линии комсомола и других общественных организаций. «Однако, – подчеркнул он, – мы можем делать то, чего не могут делать общественные организации. Мы можем и должны разоблачать и выявлять наиболее рьяных стиляг, места их открытых и тайных сборищ, инициаторов и организаторов этих сборищ и при помощи печати, комсомольских организаций создавать вокруг них общественное мнение и тем самым предупреждать от этого вредного явления других»[240]. Авдиев также сообщил: «В этом направлении нами была проведена определенная работа в 1959 и начале 1960 года. Мы имели тогда серьезные сигналы о сборищах стиляг и на основании этих данных предлагали провести ряд конкретных мероприятий в отношении этих лиц совместно с молодежными организациями республики. Однако, к нашему сожалению, эти предложения не нашли поддержки со стороны некоторых руководящих работников». Он также выразил мнение, что «лучше предупредить преступление, чем наказывать потом виновников», и добавил: «Наш успех в борьбе со стиляжничеством и будет той настоящей профилактической работой, которую требуют от нас партия и правительство»[241]. Американский историк Элеонора Гилберд полагает: «Американская культура занимала важнейшее место в части подражания западной моде и любви ко всему западному в Советском Союзе. Главными ее особенностями считались голливудская кинопродукция, джинсы и джаз (позже – англо-американский рок). В представлениях и рассказах о ней отражался населенный красочными персонажами удивительный мир нейлоново-неоновой Америки советских фантазий. Интересно, что Европа советских фантазий тоже была нейлоново-неоновой. Зарубежное кино, как элитное, так и массовое, было в основном французским и итальянским. Более того, 1950-е и 1960-е годы в Европе и США были примечательны необычайным размахом культурного обмена с СССР, устойчивым к влиянию “американизации”»[242].
В отношении борьбы с национализмом Авдиев сказал в своем докладе, что проникновение идей национализма в сознание молодежи, учившейся в советской школе и воспитывавшейся в комсомоле, связано с наличием в обществе еще не разоблаченных остатков националистических элементов[243]. Несмотря на все усилия КГБ, стилягам все-таки удалось нанести большой ущерб устоям советского общества.
Глава III
1963 год: Дефицит хлеба и сумгаитские беспорядки
§ 1. Угроза голода в республике
За 10 лет правления Хрущева в экономике и общественной жизни СССР стали наблюдаться кризисные явления. Неудачные эксперименты в сельском хозяйстве, волюнтаристские решения, связанные с повсеместным внедрением кукурузы, поставили население страны на грань голода. Угроза голода нависла в 1963 г. и над Азербайджаном. 17 сентября 1962 г. в ответ на запрос из ЦК КПСС о снабжении населения хлебом В. Ю. Ахундов ответил, что в 1962 г. запасы муки в республике составляли 360 тыс. тонн, за первые восемь месяцев заготовлено 352 тыс. тонн, из них 174,5 тыс. тонн отпущено для производства хлеба. Он объяснял нехватку хлеба, которая возникла в 1961–1962 гг., тем, что урожайность пшеницы снизилась, а потребности населения в муке и хлебных изделиях увеличилась. Ахундов писал в Москву: «В настоящее время снабжение населения хлебом нормализовалось. В городских и сельских торговых сетях республики хлеб всегда есть»[244].
242
Gilburd E. To See Paris and Die: The Soviet Lives of Western Culture. Cambridge, Mass.: Harvard University Press, 2019. P. 8–9.
243
Стенограмма Республиканского совещания оперативного состава КГБ при Совете министров Азербайджана, особых отделов Бакинского округа ПВО и 4-й армии и офицеров разведки Азербайджанского пограничного округа, 21 июня 1960 г.: Архив МНБ Азербайджанской Республики. П. 111. Л. 109.
244
Информация от В. Ю. Ахундова в отдел ЦК КПСС по работе с партийными органами союзных республик, 17 сентября 1962 г.: АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 49. Д. 105. Л. 6.