...Концерты «радиомузыки» не остановили работ Термена в Физтехе, он сотрудничает еще с Государственным институтом музыкальной науки (ГИМН). Всего этого ему мало, и в 1923 году он поступает учиться в Петроградский политехнический институт. Ему хочется получить полноценное физическое образование и советский диплом, и Иоффе выбирает достойную тему для студенческой дипломной работы Термена, руководителя лаборатории электрических колебаний: «Электрическое дальновидение». Он знает — этот студент справится с любым невыполнимым заданием. Пока поэт Хлебников поражал фантазиями о «Радио для глаз», наш герой как раз в те же годы, оказывается, спокойненько это реализует. Потому, что он был не поэт, а Инженер Божьей милостью — пусть это и не понравилось бы Н.Бердяеву. И Термен решил поставленную задачу, продемонстрировав к концу учебы действующие образцы устройства для «беспроволочной» передачи изображения на расстояние. Короче — телевизор! Причем в нескольких вариантах, тратя на него премии, полученные за работу по охранной сигнализации. Первый вариант, судя по всему, начал делать еще при жизни В.И.Ленина! А в 1926 году — последний, с экраном 1x1,5 м! Телевизор — при Ленине?! Да мне легче было поверить в то, что Термен на самом деле нашел тогда способ посмертного оживления людей!.. Лев Сергеевич рассказывал, что после смерти Ленина он неоднократно, тщетно обращался к советскому руководству: заморозьте Владимира Ильича сразу на время, и он, Термен, затем вернет вождя к жизни. Он постоянно все годы сожалел: «Вот, не послушались меня; мозги, сердце вынули, забальзамировали, — тут уж я ничем не мог помочь. А я очень хотел оживить Ленина, он мне нравился...»
Кто знает, чем черт не шутит, может быть, Лев Сергеевич и на самом деле справился бы с этим, — была бы задача поставлена. Для него, казалось, нет ничего невозможного. Но советское руководство, понятно, никак не среагировало на предложение Термена, ограничилось спиритическими заклинаниями: «Ленин жил, Ленин жив, Ленин будет жить!» А Термену ничего не оставалось делать, как завершать свою дипломную работу. О терменовском телевизоре я знал со слов самого Льва Сергеевича и из не очень внятного мемуарного упоминания об опытах с дальновидением в цитировавшихся уже изданиях летописца Физтеха Л.Кокина. И никому, даже специалистам по телевидению, ничего не было известно о терменовском изобретении.
Как-то лет 15 назад я обратился с предложением снять фильм о Термене в специальную киностудию Академии наук СССР, назначение которой — фиксировать на пленку для вечности советских «бессмертных». Я рассказал о Физтехе — питомнике академиков, о «терменвоксе». Не подействовал и козырь: «Он Ленина видел», киночиновник сморщился — «музыкальный инструмент? Это несерьезно». Я заикнулся о первом советском телевизоре. Оловянные глаза клерка натруженно повернулись к справочнику на полке. Статья «Телевидение»: фамилии Термена там не было, «первые эксперименты в СССР начались в ЗО-е годы»... Я чуть не превратился в пепел под укоризненным взглядом оловянных глаз.
И хорошо, что — не в пепел, не превратился. В следующую нашу встречу с Терменом, уже через несколько лет Лев Сергеевич, радостно улыбаясь, выложил передо мной толстую папку с каллиграфической надписью на обложке «Устройство электрического дальновидения». Разыскал-таки где-то свою дипломную работу — с фотографиями (рис. 11–12)! Как я понял, помог ему в этом нечаянно, негаданно маршал Буденный Семен Михайлович.
Один тележурналист, делая передачу об этом самом усатом маршале Советского Союза, коротая время перед съемками, слушал устало и обреченно его воспоминания. А тот вдруг говорит: «А вот еще, — в 20-ые годы мы хотели внедрить в РККА[30] телевидение!» Тележурналист вздрогнул, очнулся, заинтересовался, полез в дебри архивов, разузнал, разыскал[31].
Выяснилось, что на самом деле — было, причем уникально. В других странах аналогичные опыты велись тогда тоже, но с небольшими, размером с открытку, экранами. Более того, если коллеги Термена работали с давно известным «диском Ниппкова», используя систему с «бегущим лучом», то Термен одним из первых применил оригинальную зеркальную развертку. Это позволило вести передачу уже не только из закрытого, затемненного помещения, а прямо с улицы, в условиях естественного освещения, причем не только со статическими, но и подвижными объектами, — что было в те времена для многих основным камнем преткновения. Конечно, разрешающая способность в первом варианте была еще мала — 16 строк, в последнем уже вполне прилично — 100 (напомним, в нынешних телевизорах — 625). Но это было в 1926 году! «Папа Иоффе» был доволен: «Открытие Л.С.Термена, — огромного и всеевропейского масштаба», — писал он в «Правде». Похвалил его в «Известиях» и самый первый автор идеи электронного «Радио для глаз», русский ученый Б.Л.Розинг (в это время — уже из-за границы). А журналисты, — те вообще захлебывались в очередном экстазе:
30
РККА — Рабоче-Крестьянская Красная Армия. Вооруженные силы формировались, подбирались тогда не только по половому, но и социальному признаку.
31
Рохлин А. Четвертый вариант. — Радио, 1984, № 2. (До этого первое и последнее описание терменовского «телевизора» успел опубликовать журнал «Радиолюбитель», 1927, № 1; кроме того, успел похвалить изобретателя журнал «Огонек», 1926, № 47.)