Рождение терменвокса, или ода «катодному реле»
Итак, 1917-й год, служба на радиостанции Запасного электротехнического батальона, который после революции, естественно, стал именоваться Красным электротехническим. Жизнь была суматошная, интересная. Термен по ходу дела руководил радиоклассом для командного армейского состава в Питере, работал в Военной радиотехнической лаборатории Управления Красной Армии в Москве. Собрал мощную радиостанцию 1РБ для Поволжского фронта, в Саратове. Занимался пеленгацией. Своей техники не было, попалась под руку французская. Настраивая пеленгаторную рамку, заметил, что при приближении к рамке руки частота настройки меняется. Даже мелодию простенькую можно сыграть. Не до музыки, конечно, кругом люди в военной форме. Но — и это запомнил...
Затем, молодой и энергичный, Термен назначается начальником передатчика самой мощной в России радиостанции «Детское село» (так любовно было переименовано после 17-го года Царское село). Белые, понятно, со всем этим согласиться не могли, пытались побить красных. Были бои и рядом с местом работы Термена. Станцию пришлось взорвать на время — приближался Юденич... Как и многих — закружила, замотала тогда круговерть революционной суеты. А был он, как выясняется, любимым дитя совсем другой революции — научно-технической...
С 1920-го начал работать в Петрограде, у профессора А.Ф.Иоффе в только что организованном Физико-техническом институте (тогда, впрочем, он, вроде бы, назывался еще Рентгеновским). Термен знал его еще по лекциям в университете. Иоффе собирает в ФТИ лучшие научно-инженерные силы страны — его институт станет своего рода питомником будущих академиков[17]. Иоффе давал Термену самые трудные задания: знал, молодой инженер — сможет! Вначале он занимался исследованием кристаллических структур с помощью рентгеновских лучей. Затем ему была поставлена задача создать прибор для измерения диэлектрической постоянной газов при переменных давлении и температуре. Вспомним, это было время детекторных приемников, электронных усилителей еще не существовало, по сути дела, — почти как во времена Бойля-Мариотта.
Термену помогла работа на радиостанции и «музыкальная» смекалка. Газ помещался в полость между пластинами конденсатора. От повышения температуры газ расширялся, менялась емкость конденсатора. Увеличив чувствительность прибора за счет любимого им «катодного реле» (преобразователя частоты), изобретатель подключил на выход прибора не обычный стрелочный индикатор, а... наушник. И прибор зазвучал, меняя частоту от состояния газа. Термен снова заметил, что емкость зависит от приближения руки[18]. А рука принадлежала, как мы знаем, выпускнику Петербургской консерватории по классу виолончели. Немного упражнений, и прибор запел «Элегию» Массне и «Лебедя» Сен-Санса из его «Карнавала животных» (кстати, все — из ходового виолончельного репертуара, благо и сам прибор пел глиссандируя, как струнные). Надев наушники, Термен упивался музыкой, вызываемой из воздуха (а воздух — это тоже газ, напомним на всякий случай, с диэлектрической постоянной, равной — 1). Если верить устной легенде, институт был потрясен и взволнован, в курилках пошли изумленные разговоры: «Термен играет Глюка на вольтметре!..». В 1921 году Термен регистрирует патент № 780 под названием «Музыкальный прибор с катодными лампами» — на первый в мире реально действующий электромузыкальный инструмент концертного применения.
Идея использовать электричество в целях музыкального искусства была не новой. В одном экзотическом изобретении начала века — тогда еще не было электроники — предлагалось использовать «поющую» электрическую дугу. Термен сам, как вы уже знаете, в гимназическом своем детстве заставлял звучать подобным образом разряды на острие электрода, подсоединенного ко вторичной обмотке трансформатора Тесла. Большую, сенсационную известность получил инструмент американца Т.Кахилла (1897 г.). Это был набор электромашинных генераторов, каждый из которых возбуждал свою частоту. Их общий вес достигал 200 тонн, и они занимали целое здание. А звуки этот инструмент-монстр создавал... в наушниках телефонной сети Нью-Йорка. Набираешь номер скорой музыкальной помощи и слушаешь «Янки-дудль». Такое позволить себе могла только Америка! Были, конечно, проекты и более изящных по весу инструментов, но все они принадлежали парку динозавров.
18
Что-то подобное мы и сейчас сами можем заметить при приближении руки к антенне транзисторного приемника.