Если для западного технократа, в котором, конечно, есть все те же алтунинские потенции, есть реальные ограничения: конгресс, парламент и т. п., для Алтунина никаких ограничений, нет. Он всемогущ.
Естественно, что роль советской технократии постоянно возрастает в связи с ростом экономики, в связи с ростом ассигнований на науку. Технократия поэтому отнюдь не желает удовлетвориться ролью простой служанки какой-либо другой силы, в том числе и армии. Со стороны технократии уже открыто выдвигались требования, что именно она должна стать ведущей силой общества. Пока же постоянно возрастает ее роль внутри ВПК. Однако, не исключено, что в будущем ее роль еще более повысится. У технократии есть свое лобби и внутри партии, которое так или иначе поддерживает амбиции технократии, которая впрочем на советском идеологическом жаргоне называется «интеллигенцией». В официальных партийных органах уже указывается на «неизменное возрастание роли советской интеллигенции... в решении задачи коммунистического строительства». Призывается повысить роль «интеллигенции», «ибо она аккумулятор знаний и культуры общества».
Хотелось бы также отметить, что с интересами технократии тесно связана и инфляция высшего образования в СССР.
Множество специальностей, в лучшем случае требующих курсов повышения квалификации, становятся в СССР высшим образованием. Опасность этого состоит не только в том, что столько-то и столько-то людей получило специальность, не столь нужную для народного хозяйства, а в том, что в их лице армия людей, использующих науку и технику как средство повышения своего личного социального статуса, резко усиливается.
§ 3. РАДИКАЛИЗМ ПРОТИВ КОНСЕРВАТИЗМА
Можно часто встретить мнение о том, что СССР как целое — консервативная, окостеневшая страна. На самом же деле, СССР одна из самых радикальных общественных систем в мире, ибо в ее основе лежат мощные производительные силы, не ограничиваемые экономическими регуляторами и поэтому требующие преобразования общественной системы, хотя вовсе не обязательно демократического. Вряд ли поэтому можно распространять на СССР концепцию азиатского способа производства. Азиатский способ производства консервативен. Он не может стремиться к перманентным преобразованиям общественной системы. Перед ним стоит только одна глобальная задача, как например, регулирование водного режима крупных рек или же какие-либо крупные оборонительные стройки вроде Китайской стены. Поскольку производительные силы древних обществ были статичны, эти общества, решив ту или иную строительную задачу, могли потом окостеневать сколь угодно долго.
Советское же общество живет в обстановке постоянных преобразований. Это проявляется в различных сферах этого общества.
То, что, например, поражает в советской армии, замечает Одом, это отнюдь не ее бюрократизм, а, напротив, быстрая трансформация, как например, быстрое образование стратегических ракетных войск, быстрая перестройка флота. Это же на многих других примерах показывает Касториадис. За этим несомненно стоит динамизм советского ВПК.
Неоднократно упоминавшийся нами Федосеев, жалующийся на отсталость и косность советской науки и техники, противоречит сам себе. Так о своей собственной, созданной им самим технике, он между прочим говорит, как о самой передовой, не имеющей равной на Западе. Он также как бы не замечает, с какой скоростью рос его собственный отдел, с какой относительной легкостью было получено разрешение на строительство нового института и обращает внимание лишь на совершенно второстепенные споры о планировке помещений.