Так советский Голем — военно-технократический идол — вырвался из рук его творцов. Но души-то в него не вдунуто. Но дэижется-то он тоже каббалистическими заклинаниями, теперь почти вовсе утратившими смысл для самих заклинателей. А разрушительная сила Голема велика. А к живой социально-экономической деятельности его не приучили. Да и не могли, ибо назначение Голема — разрушение. И сила его непреодолима.
Партократия сама начинает топорщиться: — Нет, мол, основная движущая сила — ив эру Научно-Технической Революции — пролетариат (читай: партократия). И даже — еще в большей степени, чем раньше.
Но Голема не уничтожишь. Что удалось ученому раввину в Праге, то едва ли по силам партократии.
Читайте книгу внимательно и вдумчиво. Автор блестяще показывает, как советское общество превращается «из гигантской монолитной системы, какой оно было раньше, в совокупность массивных, пересекающихся структур, соревнующихся друг с другом в борьбе за власть…»
А Голем, увы, всё набирает и набирает силу. Сожрет ли он своих творцов — или они сумеют овладеть им и обуздать его?
Борис ФИЛИППОВ
I. ГОЛЕМ
Корнелиус Касториадис называет советское общество «стратократией», т.е. обществом, в котором правит армия, которую он понимает расширенно, включая в нее все, что связано с военной экономикой. Не принимая полностью все его утверждения, можно, однако, согласиться с тем, что господствующей тенденцией советского общества является возрастающее влияние советского военно-промышленного комплекса (ВПК), но все же его полного господства еще нет. Тем не менее его рост, выражающийся в лихорадочном капитальном стратегическом строительстве и гигантской гонке вооружений, которая прекрасно показана Касториадисом, принял характер, который действительно меняет общественно-политическую структуру СССР. Рост масштаба производства, быстрое усложнение общественной системы сделали невозможным ее эффективное руководство из единого центра. То, что происходит сейчас в СССР, является отражением радикальных структурных изменений внутри советского общества.
Уильям Одом полагает, что рост объема производства вошел в противоречие с системой централизованного планирования. Но дело здесь глубже. Во-первых, речь идет о противоречии между экономическим ростом и политической системой в целом, одним лишь из проявлений которого является централизованное планирование. Во-вторых, речь идет о том, что партийный аппарат все более превращается в исполнительную структуру, зависящую от военно-промышленного комплекса, хотя Касториадис полагает, что это превращение уже давно закончено.
Таково, пожалуй, существо нынешнего политического положения в СССР. Хотелось бы напомнить старинную историю о пражском раввине, создавшем глиняного гиганта Голема, исполнявшего все его приказания с помощью каббалистических заклинаний. Но когда Голем вышел из повиновения и стал разрушать все окружающее, раввин должен был его уничтожить.
Коммунистическая партия всей своей деятельностью, самим фактом прихода к власти создала собственный Голем. Сейчас советский Голем вышел из повиновения, но партия уже не может, как это удалось раввину из Праги, обратить его в пр одним заклинанием.
§ 1. РАЗРУШИТЕЛЬНЫЙ ХАРАКТЕР СОВЕТСКОЙ ЭКОНОМИКИ
Советская экономика носит разрушительный характер, а это вытекает из ее общих закономерностей, как экономики, построенной на государственной собственности. Можно сформулировать общие принципы советской политической экономии. К ним в первую очередь относятся фетишизм производительных сил и отсутствие какого-либо экономического регулятора.
1. Фетишизм производительных сил
Когда Маркс формулировал свой тезис о том, что общественный характер производства капиталистического строя противоречит частному характеру его присвоения, он, на самом деле, высказал лишь ценностное утверждение. То, что утверждал Маркс, по существу, означало, что развитию производительных сил в капиталистическом обществе имеются препятствия. В самом деле, отсутствие монополии, отсутствие государственной собственности на средства производства сковывало производительные силы, ибо классический частный капиталист должен был всегда учитывать интересы потребителя, а также тщательно соблюдать принцип экономической эффективности. Частный капиталист вовсе не был склонен идти на риск и вкладывать свои деньги в рискованное предприятие, быть может сулящее отдачей лишь через несколько десятков лет.