Очень четко выразил программу урбанизации покойный первый секретарь ЦК партии Белорусии Петр Машеров: «Партия вплотную занялась решением масштабной, в высшей степени благородной задачи — коренным переустройством деревни. Цель этой поистине грандиозной работы — устранить историческое несоответствие между характером сельского расселения и поселений и потребностями нынешнего высококонцентрированного сельского хозяйства». Цель, — по словам Машерова, — «постепенная концентрация жилья в крупных, благоустроенных пунктах».
Наряду с уничтожением деревни программа урбанизации намечала и уничтожение или же модернизацию т. н. малых городов России, жизнь в которых за счет наличия больших приусадебных участков, быть может, была еще менее отчуждена от природы, чем в деревне, ибо сельскохозяйственный труд, которым занимаются жители малых городов, никогда не был организационно объединен в какие-то формы. По преимуществу это частное хозяйство. На жителей малых городов России, как на источник трудовых ресурсов индустриализации, указывал Косыгин.
Уже говорилось о влиянии западной модели сельского хозяйства на программу урбанизации. Об этом можно найти много свидетельств в советской прессе. В частности, об этом свидетельствует демограф Староверов, говоря, что «многие ссылаясь на успехи сельского хозяйства развитых капиталистических стран, на то, что там меньшая доля сельского населения обеспечивает потребности в продуктах земледелия и животноводства, ратуют за ускорение темпов сельской миграции в города» . О том же говорит и Ананьев . Но дело в том, что сокращение сельского населения в западном сельском хозяйстве было длительным естественным процессом. Кроме того западное сельское хозяйство строго рационализировано, подчинено погоне за прибылью (т. е. экономически эффективно). Труд в нем не отчужден от его результатов, что полностью отсутствует в советском сельском хозяйстве за исключением некоторых элементов колхозной системы. Западное сельское хозяйство в отличие от советского не является пожирателем государственных бюджетов. Итак, в результате программы Нечерноземья бесперспективные деревни, т. е. огромный процент сельского населения, были сознательно поставлены в нетерпимые условия. Староверов, изучавший процессы миграции из деревни в город на примере одного района Калининской области, показывает, что из 547 поселений района 477 не имело клубов, 423 села, в которых проживала половина населения района не имели никаких культурно-бытовых учреждений, 86 из них расположены на расстоянии более 5 км от ближайшего клуба, 167 на таком же расстоянии от библиотеки. В 412 деревнях никогда не показывалось кино. «За сводками об укруплении начальных и восьмилетних школ, — говорит Староверов, — специализации сельских магазинов и т. п. скрываются тысячи деревень, которые остались без очагов культуры и регулярного медицинского обслуживания или какого-либо бытового обслуживания. Если на 10 тысяч населения районного центра приходится 23 врача и 117 коек, то в сельской местности — 2 врача и 33 койки. Причем эти два врача должны обслуживать более чем по 150 деревень каждый» .
В таких условиях массовая миграция из сельской местности не могла не иметь места. Крестьяне вместо того, чтобы переселяться в новые агрогорода, стали массами покидать сельскую местность, а молодежь стала вербоваться, куда глаза глядят.
Очень важным элементом миграции из деревни оказалась эмансипируемая деревенская молодая женщина. Как отмечают многие, она-то и оказалась движущей силой социального преобразования деревни. Прежде всего начался исход именно девушек, оказавшихся в первых рядах отрицателей деревенского образа жизни. На 1 января 1977 г. в Кировской области мужчин в возрасте от 16 до 19 лет было больше, чем женщин на 8000. В 12 сельсоветах Калининской области в 1971-1972 гг. в деревню вернулось после армии 87 юношей. Половина из них в тот же год женилась, но каждого третьего из них невеста увезла в город. В то же время школу в районе окончило 200 девушек, из которых на селе осталось лишь 15!
Сильное влияние на распад деревни оказала также массовая культура, которая стала внедряться туда после распространения телевизоров. Телевизор «лишь подчеркнул несоответствие традиционного сельского уклада современному городскому, укрепил городские ориентации молодежи села».