(1960-е гг.)
Он был популизатором, и, когда сняли директора, он остался без работы.
– За что сняли популизатора?
– Не ту попу лизал.
А/р – Какая разница между публичным домом и бардаком?
– Публичный дом – это заведение, а бардак – это система.
(1966 г.)
Всякое дело имеет четыре стадии:
1. Шумиха. 2. Неразбериха. 3. Наказание невиновных. 4. Награждение непричастных.
(1974 г.)
Иностранные моряки потребовали открытия публичного дома в Одесском порту. Вызвали Янкеля, у матери которого был бардак в Одессе до революции. Янкель отказывается:
– Знаю, чем это пахнет: пять коек – для горкома, десять коек – для обкома, три койки – для горторготдела; органам – места по потребности; десять девушек – на прополочную, десять девушек – на уборочную, комсомолок – на целину, а Янкель – ложись и выполняй план?!
Уговорили все-таки Янкеля открыть бардак, назвали его ВНИИПС – Всесоюзный научно-исследовательский институт половых связей. Приехали через три месяца проверять – работа идет отлично. Спрашивают:
– Как же вам, Яков Абрамович, удалось за три месяца наладить работу НИИ? Мы столько лет бьемся – и во всех НИИ одно безобразие!
– Так наш ВНИИПС, – отвечает Янкель, – это единственный НИИ в СССР, в котором не занимаются онанизмом!
А/р – Какой новый подвиг совершила Валентина Гаганова?
– Бросила хорошего мужа и ушла к плохому.
(1960-е гг.)
(Ткачиха Валентина Гаганова была возведена пропагандой в ранг подвижницы после того, как перешла в отставшую бригаду, чтобы помочь ей подняться до уровня передовых.)
В одном московском НИИ работает японский специалист-консультант. Каждый день, приходя на работу, он произносит одну и ту же непонятную фразу. Спросили переводчика, что он говорит. Тот перевел: "Господа, я весьма сожалею об этом, но по условиям контракта я в вашей сидячей забастовке участвовать не могу".
Донес кто-то в органы государственной безопасности, что к Янкелю во ВНИИПС начали проникать агенты иностранных разведок. Навели порядок. Через месяц ВНИИПС перестал приносить прибыль. Вызвали Янкеля в горфинотдел:
– Где валюта?
Янкель развел руками.
– Может у тебя с кадрами непорядок? – спрашивает заведующий горфинотделом.
– Нет, что вы, – отвечает Янкель. – С тех пор, как органы взяли над нами шефство, у нас все сотрудницы – члены партии с одна тысяча девятьсот семнадцатого года…
– Да ну? – удивился зав. – Я же у вас видел девочек ого-го! Где же твои девочки?
– Уволили как недостаточно благонадежных, теперь они в порту от себя работают, – отвечает Янкель.
У поступающего на работу спрашивают о состоянии его здоровья. Он сообщает, что у него только одно яичко.
– Тогда только полставки.
– Почему так?
– Потому что у нас первую половину дня чешут одно яичко, а вторую – другое.
(1970 г.)
Интервью с западным бизнесменом, посетившим СССР:
– Что вам понравилось у нас?
– Понравилось многое: бесплатная медицинская помощь, ясли, детские сады… Но самое большое ваше достижение – возможность ничего не делать на работе и при этом получать зарплату.
Чтобы улучшить работу учреждения, переставили мебель по системе НОТ (научная организация труда). Это не привело ни к каким результатам.
– Когда я в молодости работал вышибалой в публичном доме, – заметил пожилой сотрудник, – там в таких случаях не кровати переставляли, а блядей меняли.
(Конец 1960-х гг.)
А/р – Что такое НОТ?
– Новый отряд тунеядцев.
(НОТ – научная организация труда, детище косыгинской экономической реформы. В середине 1960-х гг. группы НОТ появились во множестве учреждения. По причинам, изложенным во вступительной статье настоящего раздела, их деятельность оказалась совершенно бесполезной, и они тихо скончались вместе с реформой.)
Иностранный инженер с переводчиком в цеху советского завода слышит спор между рабочим и мастером и просит перевести ему ход этого производственного конфликта. Переводчик объясняет:
– Мастер просит изготовить деталь, аргументируя это тем, что он находится в интимных отношениях с рабочим и его матерью.
Рабочий отказывается сделать деталь, аргументируя это своими интимными отношениями с мастером, его матерью, начальником цеха, директором завода и с самой деталью.
(1970-е гг.)