Пик сочинения антиленинских анекдотов приходится на 1970-й год, когда столетний юбилей Ленина стал поводом к бесчисленным казенным мероприятиям, привязывающим культ Ленина ко всем текущим событиям и буквально заполонившим страну. Анекдоты, порожденные юбилеем и подготовкой к нему (истинная реакция на рода на казенную ложь), не оставляют без внимания ни одного типического проявления пропагандистского психоза, навязанного стране правительством. Нелепые лозунги; тупое усердие руководителей предприятий, торопившихся кое-как отозваться на юбилей; маниакальная приверженность к ленинской теме средств массовой пропаганды; непрерывная эксплуатация всех мифов о Ленине в школах и даже в детских садах; ленинский юбилейный рубль; ленинские юбилейные награды; ленинские реликвии и сами анекдоты о Ленине – все становится поводом для высмеивания и издевательства.
Юбилейная пропаганда всепроникающа: даже сумасшедшие в психбольнице, не знающие своего имени, помнят о юбилее. Официальный миф канонизирует безупречность ленинской жизни и заставляет светиться отраженным сиянием его родных и близких, в частности – Крупскую и Дзержинского. Одновременно советской пропагандой при каждом удобном случае бросается черная тень на Троцкого. Анекдоты издеваются над восхваляемой троицей (Ленин, Крупская, Дзержинский) и непочтительно вплетают в свои сюжеты то Инессу Арманд, то Троцкого в качестве третьих героев адъюльте-ра (Ленин – Крупская Арманд, Ленин – Крупская – Троцкий).
Ленин официальной легенды – пуританин, аскет. Анекдоты приписывают Ленину склонность к половым извращениям. Берется на вооружение все, что способно низвести его с предписанных официальной пропагандой высот.
Пожалуй, самым жестоким, циничным а многозначительным анекдотом антиленинской серии является последний анекдот нашей подборки ("А ведь мог бы и полоснуть!"). Можно было бы предположить, что эта реплика опирается на бесчисленные ленинские письма и телеграммы 1918 1921 (до марта до введения НЭПа) годов, предписывавшие отбирать весь хлеб у непокорных крестьян и тем обрекавшие на смерть их детей. Полагаем, что это не так Вряд ли составители анекдотов исследовали почти никого сегодня не занимающее печатное наследие Ленина. Скорее это реакция на склонность официальной пропаганды умиляться и придавать колоссальное значение таким ленинским чертам и поступкам, которые, казалось бы, естественны для каждого нормального человека. Поделился со своим телохранителем хлебом, отослал в детский дом излишки со своего стола (продуктовые посылки своих почитателей), был вежлив с окружающими, велел освободить кого-то невинно взятого под арест, был сравнительно доступен и так далее и тому подобное. Всем этим велят неумолчно восхищаться на протяжении десятилетий, полагая, по-видимому, эти качества исключительными, а не самими собой разумеющимися в каждом мало-мальски порядочном человеке. Так почему бы не удивиться и тому, что "мог бы и полоснуть" мальчика бритвой по горлу, а не полоснул?.. Реактивный цинизм этого сюжета находится на уровне того непрерывного славословия, с которым сопряжено имя Ленина в послесталинском СССР.
Не исключено, впрочем, что с этим анекдотом связана и хорошо представленная во всех изданиях сочинений Ленина его беспощадность к тем, кого он считал врагами, режима, в том числе и потенциальными.
Идут Ленин и Тррцкий. Видят: на стене три большие буквы: МОС…
– Что это? – спрашивает Ленин у Троцкого.
– Не знаю.
– И я не знаю. Спроси того еврея, что идет нам навстречу.
– Товарищ, что означает эта вывеска?
Еврей перебегает на другую сторону улицы и кричит в ответ:
– Можете Оба Сдохнуть!
(Начало 1920-х гг.)
После бальзамирования. Доктор выходит из мавзолея: "Будет жить вечно!"
(1920-е гг.)
Рабинович, глядя на плакат "ЛЕНИН УМЕР, НО ДЕЛО ЕГО ЖИВЕТ":
– Лучше бы ты жил, а дело твое умерло!
(1920-е гг.)
Рабинович удивительно похож на Ленина. Его вызывают в ГПУ и предлагают как-то изменить свою наружность, а то неудобно получается…
– Ну, допустим, батенька мой, – отвечает Рабинович, – богодку я сбгею, а идейки куда девать пгикажете?
(1920-е гг.)