В изменившейся обстановке 17 августа в Минске начались советско-польские переговоры.[185] Сразу же выяснилось, что польская делегация была уполномочена вести переговоры лишь с РСФСР, тогда как с советской стороны действовала единая российско-украинская делегация. Решение этого процедурного вопроса затянулось. Первоначально стороны спорили о принципах и правах на территории, находящиеся между Польшей и Россией, выжидая развития событий на фронте. Советская сторона настаивала на границе по линии Керзона, а польская — на линии упомянутой в советском заявлении от 28 января 1920 г. Тем временем 19 августа советская сторона выставила польской делегации свои условия мирного соглашения. РСФСР и УССР подтверждали независимость Польши, а в качестве границы предлагали «линию Керзона» с некоторыми отступлениями в пользу Польши в районе Белостока и Холма. От Варшавы требовалось в течение месяца сократить армию до 50 тыс. человек, создать рабочую милицию, передать излишнее вооружение Красной армии и прекратить его производство. Польше запрещалось пропускать через свою территорию враждебные РСФСР силы и получать военную помощь из-за рубежа. Прекратить боевые действия предлагалось через 72 часа после подписания перемирия. За это время войска сторон должны были быть отведены на «линию Керзона»: Красная армия размещалась на этой линии, а польские войска — в 50 км к западу от нее. В нейтральной полосе сохранялась юрисдикция польской гражданской администрации под контролем смешанной советско-польской комиссии. Польша должна была возвратить награбленное имущество, восстановить мосты, дороги и т. п. и безвозмездно наделить землей семьи, пострадавшие от войны. Со своей стороны советская сторона обязывалась после завершения демобилизации польских войск оставить на границе с Польшей не более 200 тыс. военнослужащих.[186]
Поражение Красной армии под Варшавой и подготовка нового польского наступления на восток до линии русско-германского фронта 1915 I., одобренного правительством 27 августа, привели к тому, что переговоры не продвинулись ни на шаг. 28 августа польское правительство решило усилить пропаганду с показом несправедливости «линии Керзона», но даже страны Антанты высказались в том смысле, что именно эта линия должна быть основой восточной границы Польши. Более того, Варшаве было заявлено, что Вильно должен быть сохранен за Литвой. В определенной степени подобная позиция Запада была обусловлена тем, что Антанта сделала ставку на Врангеля, который в обмен на ее поддержку признавал царские долги, предоставлял Западу право эксплуатации железных дорог в Европейской России, взимание таможенных и портовых пошлин во всех портах Черного и Азовского морей, получение всех излишков хлеба на Украине и Кубани, 3/4 нефти и бензина и ¼ добычи донбасского угля.[187] Понятно, что подобное соглашение делало очевидным, что «Белое дело» было формой иностранного закабаления страны. Вместе с тем все попытки координации действий между Польшей, Петлюрой и Врангелем при посредничестве Антанты ни к чему не привели. Тем не менее ожесточенные бои в Северной Таврии, развернувшиеся с 12 августа, постепенно привлекали все большее внимание Москвы. Особенно это стало очевидным после поражения под Варшавой, поэтому советская сторона старалась побыстрее завершить переговоры с Польшей достижением мирного соглашения.
Понятно, что в условиях успешного наступления польская делегация не спешила с ответом. Тем временем командование Западного фронта обвинило польскую делегацию в срыве заключения мирного соглашения и ведении разведывательной деятельности. Естественно, глава польской делегации заявил, что «делегация вынуждена отказаться от дальнейших переговоров».[188] Лишь вмешательство Москвы, которая все еще надеялась, что, несмотря на поражение под Варшавой, удастся принудить Польшу к соглашению и тем самым завершить, как теперь уже стало очевидно, безуспешный польский поход, позволило сгладить ситуацию после официальных извинений советской стороны.[189] 23 августа польская делегация дала отрицательный ответ на все советские предложения. Дальнейшая неделя не принесла прогресса на переговорах. В итоге 2 сентября стороны согласились перенести переговоры в Ригу, и их делегации покинули Минск.
185
Там же. С. 301—304, 306—316, 318—323, 327—337, 339, 346—347, 349—350, 358—364, 379—390, 399—401, 409—410, 423, 425—426, 428—439, 465—468.
189
Военно-исторический журнал. 1991. №5. С. 31; Польско-советская война. Ч. 1. С. 196—197, 207—208.