– Что они делают?
Кашечкин прибавил шагу. Он видел, как Светлана отталкивала холеного незнакомца, как тот почти силой впихнул ее в машину. Кашечкин побежал, но машина уже тронулась. Сзади с топотом подбежал Паша.
– Вот так! – откомментировал он, задыхаясь. – Жди ее теперь в понедельник.
– Нет! – Кашечкин резко обернулся. – Не буду ждать.
Он выскочил на мостовую и поднял руку. Поймать такси в то время в Москве было большой удачей, но Кашечкину повезло. Из общего потока вырулила машина с красной крышей.
– Паша, ты со мной? – крикнул он.
– Да ты что! Меня из универа выгонят, а тебя в Магадан служить пошлют.
– Ну и ладно! – Кашечкин сел в машину.
– Эй, стой! Я передумал. Я с тобой.
Паша влез на заднее сиденье.
– Куда? – пожилой таксист в сдвинутой на одно ухо кепке обвел их угрюмым взглядом.
– Вон за той черной «Волгой».
– Да вы что, ребята? Я в шпионов не играю.
– Двойной тариф! – подал голос с заднего сиденья Паша.
– Ехать неизвестно куда… – более сговорчиво протянул таксист.
– Вот! – Кашечкин залез в карман и выложил на приборную доску инвалютные чеки.
– Ух ты! – шофер недоверчиво взял розовую бумажку и повертел перед глазами, затем проверил напросвет.
– Догоним – еще столько же.
– Дак что же ты молчал! Мигом догоним!
Таксист одним движением смахнул чеки в карман и включил передачу. Машина рванулась вперед.
– От Сухова еще никто не уходил! – пробормотал он и понесся по Москве.
Таксист Сухов был, конечно, мастером вождения. Он не стал приближаться к «Волге», а отпустил ее на значительное расстояние так, чтобы его не заметили. И потерял Юрика только в самой Немчиновке, пропустив поворот.
Юрик ловко загнал машину во двор. Он закрыл за ней огромные, выше двух метров в высоту, ворота, за которыми так удобно скрывать всяческие бесчинства.
– Пойдем! – Он вытащил слабо сопротивляющуюся Свету и повел ее в дом.
Это был дом классической советской дачной архитектуры, традиционно скрываемой за огромными глухими заборами. Юрик поднялся по скрипучему крыльцу и распахнул входную дверь. Внутри было сумрачно и прохладно, попахивало дымом от едва горящего камина в гостиной, который совсем не давал тепла. В самой гостиной царил легкий беспорядок – кресла сдвинуты, журнальный столик перевернут, по полу катались пустые бутылки. В углу стоял корявый лакированный пень, исполнявший роль стола, обмазанный майнезом.
– Брависсимо! – С одобрением заметил Юрик, – ребята замечательно повеселились!
– Прошу присаживаться и располагаться со всеми удобствами, – он поставил столик на ножки и извлек откуда-то хрустальную менажницу с остатками салата. – По всей видимости, это единственная имеющаясяв доме еда.
Он прислушался. Сверху, со второго этажа, доносилась музыка и какой-то неясный шум.
– Давайте выпьем за нашу встречу, а потом пойдем знакомиться с моими друзьями.
Юрик выудил из-под кресла коньяк и разлил его в пузатенькие рюмочки.
– Я не хочу. – Светлана села в кресло и устало прикрыла глаза. – Ты ведь поговорить хотел. Давай поговорим на трезвую голову.
– Моя голова чиста, как лучший хрусталь, – удивился Юрик. – И поговорил я уже обо всем, о чем хотел, в машине. А теперь следует выпить и познакомить тебя с моими лучшими друзьями. Так что выпей, пожалуйста!
Он подтолкнул к ней стаканчик, ловко чокнулся с ним и выпил. Светлана тоже выпила разом, залпом, обжигая горло. Перед глазами у нее поплыло. Она сунула ложку в салат и закусила.
– Фу! – Юрик поморщился. – Что за плебейские манеры! Кто же так коньяк пьет? Его смаковать надо и лимончиком закусывать.
Светлана молча кивнула.
– Давайте повторим так, как это принято в благородных семействах!
Юрик налил еще, и они выпили. В голове у Светланы закружилось. Но Юрик не дал ей расслабиться. Он встал и поднял ее с кресла за руку.
– Пойдем, начнем наше знакомство и душевное общение. Эй, Леопольд, Рубен! – заорал он, поднимаясь по лестнице и волоча за собой Светлану.
Навстречу ему вышел угрюмый смуглый тип в малиновом шелковом халате и шлепанцах на босу ногу.
– Юрий, что ты так громко кричишь?
– О, Рубенчик, с добрым утром! Светлана, познакомьтесь, это Рубен. Рубенчик, познакомься, пожалуйста со Светланой.
– Целую ручки!
Рубен церемонно поцеловал Свету сначала в руку, а потом еще раз, в плечо. Светлана отдернулась.
– О, пардон! – галантно поклонился Рубен. – Лобызаю прекрасное создание. Однако вы, дорогие мои, припозднились. Поскольку, согласно уговору, мы начали еще вчера, то в ближайшее время просим вас развлекаться самостоятельно! Мы же присоединимся чуть позже.