– Можешь завтра поехать со мной. Но предупреждаю. Это очень и очень опасно.
– На войне везде опасно, – Шульц, правду сказать, был слегка удивлен таким предложением. Вьетнамцы берегли русских советников. Видимо, нервы у Лана были на пределе.
– Американцы ведут настоящую охоту, и наше командование не рекомендует пускать иностранцев. Но тебе, как другу, могу показать.
– Спасибо, – кивнул Шульц. – Знай, товарищ Тхи Лан, мы принимаем все меры, чтобы помочь вашему народу. Возможно, скоро к вам прибудет новейшее оружие, созданное советскими учеными, и только недавно запущенное в производство. Но я сам должен посмотреть, в каких условиях его будут применять.
В этот раз ехали ночью, вчетвером, не считая водителя. Лан и Шульц подсели в «Газик» к двум вьетнамским командирам, направлявшимся в северо-западные районы. Ехали в абсолютной тьме, пристроившись в хвост колонны из двух грузовиков, доверху нагруженных какими-то ящиками и закрытыми брезентом. Ни фар, ни огней не включали. Запрещалось даже курить, чтобы огонек сигареты не выдал их расположение. И уж совсем поразило Шульца то, что водитель закрыл приборный щиток тряпкой, чтобы скрыть свет контрольных лампочек. Ориентировались на маячок – на заднем мосту грузовика был нарисован белый круг, освещаемый слабым синим фонарем, закрепленным под кузовом. Как находил дорогу водитель головной машины, оставалось тайной. Так, в полной темноте, они ехали от первого склада около двух часов. Периодически водители останавливались, глушили моторы и прислушивались. Пока все было спокойно. На небе взошла луна, и поехали быстрее.
Внезапно средний грузовик притормозил. Прогудел сигналом и, развернувшись почти поперек дороги, заехал по самую кабину в заросли. Из него выскочили водитель и проводник, выбежали на дорогу и стали прислушиваться.
Водитель Лана тоже резко затормозил, свернул в джунгли и заглушил двигатель.
– Яньки! – крикнул он ставшее общеупотребительным слово, – Ньынг ке тху ми4!
– Воздух! – по-русски выкрикнул Шульц, выскочил из машины и кинулся ничком на землю. Где-то в стороне стремительно нарастал гул двигателей крупного самолета.
– Вставайте, – тихо сказал Лан, который прислушивался стоя, – мимо летит.
Шульц встал, отряхиваясь. Гул, достигнув максимума, постепенно стихал.
– Думаете, они нас могут заметить?
– Тепло, – Лан похлопал рукой по мотору, – они наводят ракеты на тепло. Если прикрыть, будет не так заметно, – Лан покачал рукой широкие листья, упавшие на капот.
Однако гул не стихал. Самолет, казалось, облетал их отряд по большой дуге. Вьетнамцы тревожно переговаривались.
– «Геркулес». Специально сделали самолет для охоты на автомобили, – шепотом пояснил Лан и добавил несколько слов, в которых Шульц опознал вьетнамские проклятия.
– Как мы на птиц охотимся. «Пиф-паф», – изобразил Лан выстрелы, – они охотятся. За нами. До куи ми кут ди5!
Он погрозил кулаком воздуху.
Внезапно ровный гул мотора прервался сухим треском выстрелов. Строчил авиационный пулемет. Затем гулко забухала пушка с самолета. Раздалось несколько взрывов.
– Впереди, – махнул рукой Лан.
Шульц сам все прекрасно слышал и ясно понимал картину боя. Впрочем, боем назвать это трудно, ни одного выстрела с земли по самолету не было произведено. Тяжелый «ганшип», транспортный самолет, вооруженный пушками, прочесывал джунгли, поливая их дождем раскаленного металла. В ответ на выстрелы на земле что-то грохнуло, ухнуло, и небо озарила багровая вспышка. Лан снова выругался. Шульц прекрасно понимал его. Американцы обнаглели до предела, чувствуя свою неуязвимость – они переоборудовали простой неуклюжий транспортник в штурмовик. Сюда бы один истребитель… Но истребителя не было.
Впереди раздался еще взрыв. Пушка и пулеметы стучали не умолкая. Самолет заложил еще вираж и прошелся по уже пристрелянному месту. Затем, решив, что дело сделано, развернулся и улетел.
– Поехали быстрее туда, – Шульц залез на свое место.
Лан молча кивнул.
В темноте и тишине ехали около часа. Внезапно впереди показались красные огненные всполохи, в ноздри ударил запах горящего бензина и резины.
Немного съехав с дороги, стоял грузовик, а вернее, то, что от него осталось. Кабина разбита в клочья, кузов сгорел, и на земле стояла только рама с двигателем.
Вьетнамцы, не останавливаясь, проехали вперед еще метров триста и только затем загнали машины в заросли и заглушили двигатели. Сопровождающие солдаты рысцой кинулись назад, к разбитому грузовику. Шульц и Лан пошли следом. Внезапно оба солдата, осматривающих машину, закричали. Лан ответил им, сорвался с места и побежал. Не понимая, в чем дело, Шульц ускорил шаг.